Рона

Чашу с темным вином... Чашу с темным вином подала мне богиня печали. Тихо выпив вино, я в смертельной истоме поник. И сказала бесстрастно, с холодной улыбкой богиня: Сладок яд мой хмельной. Это лозы с могилы любви. http://www.romanticcollection.ru/lovestory/stih/gertsyk-adelaida

Да...стервой быть меня не научили, И я не знаю правила игры. Как видно, мне неправильно внушили, Что люди искренними быть должны. Я не умею ожиданьем мучить, Скрывать и лгать, презрительно смотреть, И не могу я подходящий случай Использовать, чтоб выгоду иметь. Я говорю "скучаю", если грустно, "Люблю", когда моя душа поет. Мне недоступно ложное искусство, С лукавством говорить наоборот.. Я не умею обижать напрасно, Капризничать, ругаться и кричать, Завидовать и злиться ежечасно, Еще я не умею предавать... Мне очень трудно в этот мир вписаться, Живу, как чувствую, иду своим путем... Пока не разучилась улыбаться, И, слава Богу, не жалею ни о чем. © Copyright Павлова Любовь Я знала давно, что я осенняя... Это цитата сообщения Лариса_Воронина Оригинальное сообщение Foolish Heart Ernesto Cortazar II Classical Piano Художник Paul Cеsar Helleu Я знала давно, что я осенняя, Что сердцу светлей, когда сад огнист, И все безоглядней, все забвеннее Слетает, сгорая осенний лист. Уж осень своей игрой червонною Давно позлатила печаль мою, Мне любы цветы – цветы спаленные И таянье гор в голубом плену. Блаженна страна, на смерть венчанная, Согласное сердце дрожит, как нить. Бездонная высь и даль туманная,- Как сладко не знать… как легко не быть… Аделаида Герцык. 1907 год

Как нужно женщину любить... (ссылка) http://liveinternet.ru/click?http://img0.liveinternet.ru/images/attach/c/0/3704/3704582_yannifirst_touch.mp3 * * * О, женщина, дитя, привыкшее играть И взором нежных глаз, и лаской поцелуя, Я должен бы тебя всем сердцем презирать, А я тебя люблю, волнуясь и тоскуя! Люблю и рвусь к тебе, прощаю и люблю, Живу одной тобой в моих терзаньях страстных, Для прихоти твоей я душу погублю, Все, все возьми себе - за взгляд очей прекрасных, За слово лживое, что истины нежней, За сладкую тоску восторженных мучений! Ты, море странных снов, и звуков, и огней! Ты, друг и вечный враг! Злой дух и добрый гений! Я люблю тебя Я люблю тебя больше, чем Море, и Небо, и Пение, Я люблю тебя дольше, чем дней мне дано на земле. Ты одна мне горишь, как звезда в тишине отдаления, Ты корабль, что не тонет ни в снах, ни в волнах, ни во мгле. Я тебя полюбил неожиданно, сразу, нечаянно, Я тебя увидал - как слепой вдруг расширит глаза И, прозрев, поразится, что в мире изваянность спаяна, Что избыточно вниз, в изумруд, излилась бирюза. Помню. Книгу раскрыв, ты чуть-чуть шелестела страницами. Я спросил: "Хорошо, что в душе преломляется лед?" Ты блеснула ко мне, вмиг узревшими дали, зеницами. И люблю - и любовь - о любви - для любимой - поет. Люби "Люби!" - поют шуршащие березы, Когда на них сережки расцвели. "Люби!" - поет сирень в цветной пыли. "Люби! Люби!" - поют, пылая, розы. Страшись безлюбья. И беги угрозы Бесстрастия. Твой полдень вмиг - вдали. Твою зарю теченья зорь сожгли. Люби любовь. Люби огонь и грезы. Кто не любил, не выполнил закон, Которым в мире движутся созвездья, Которым так прекрасен небосклон. Он в каждом часе слышит мертвый звон. Ему никак не избежать возмездья. Кто любит, счастлив. Пусть хоть распят он. Стихи Константина Бальмонта Теги: поэзия любовь Сообщение понравилось: http://www.liveinter.../post191637447/

Несостоявшаяся любовь Художник Пьер Огюст Ренуар В листве березовой, осиновой В листве березовой, осиновой, в конце аллеи у мостка, вдруг падал свет от платья синего, от василькового венка. Твой образ легкий и блистающий как на ладони я держу и бабочкой неулетающей благоговейно дорожу. И много лет прошло, и счастливо я прожил без тебя, а все ж порой я думаю опасливо: жива ли ты и где живешь. Но если встретиться нежданная судьба заставила бы нас, меня бы, как уродство странное, твой образ нынешний потряс. Обиды нет неизъяснимее: ты чуждой жизнью обросла. Ни платья синего, ни имени ты для меня не сберегла. И все давным-давно просрочено, и я молюсь, и ты молись, чтоб на утоптанной обочине мы в тусклый вечер не сошлись. Набоков Владимир Рубрики: Любимые стихи .Любимые поэты Женские портреты в живописи Теги: любовь Набоков

Никогда никого не зовите обратно... ";} _ Художник Carl Vilhelm Holsoe (Danish) Цифр и схем торжество - Жизнь смурна и превратна... Никогда никого Не зовите обратно. Обратимость - вранье, Суть движенья злорадна, Ни его, ни ее Не отдаст вам обратно. Вечный счет: кто - кого! Боль - нечетна, некратна, Ни ее, ни его Не отпустит обратно. Время рвется, слепя, - Битва, подвиг твой ратный... Ни других, ни себя Не зовите обратно! Только листьев падающих чинность, Только осень в гибельном покое - Ничего, мой милый , не случилось, Настроенье у меня плохое. Не ищи в нем связность и причинность, Все давно оплачено с лихвою, Может, я еще не приучилась Жить вот так, на все махнув рукою?... Ирина Снегова Рубрики: Любимые стихи .Любимые поэты Женские портреты в живописи http://blog.kp.ru/us.../rubric/932417/

http://www.spasiplanetu.ru/ В современном мире мы все чаще сталкиваемся с термином «экологическая катастрофа», многие ученые бьют тревогу, призывая людей бережнее относиться к тому, что их окружает. К счастью, эти призывы стали находить отклик в сердцах тех, кому небезразлично, в каком мире им жить.

http://dog.pet2me.com/ru/ad/user/12892/ Автор объявлений Ирина Пигасова.

Мы оставили свои подписи под петицией В военной части командир расстрелял 8 служебных собак. к Президенту Медведеву Д.А. и министру обороны Сердюкову. Прочитать петицию В военной части командир расстрелял 8 служебных собак. http://www.onlinepetition.ru/viewsigns.php?pUrl=1952d2&showAllSigns=true

Грусть, ностальгия, осень, дождь и я… Вслед за лучом последним солнца, За летним дуновеньем ветерка, От холода, свистящего в окнах, Улетают птицы в косяках. Бог с ними! Пусть летят за летом, Пусть догоняют летнее тепло, Я грусть свою пошлю за ними следом – Пусть улетит, забившись под крыло. Ах, осень! К радостям скупая, Кленовым листиком прильнувшая к стеклу. Тебя все называют « золотая», А я тебя « блаженной» нареку. Ты ностальгии верная подруга, С тобою рядом бродит грусть моя. О сумасшедшая! Как схожи мы друг с другом! Грусть, ностальгия, осень, дождь и я… И сердце мокнет в лужице печали, О прошлом ностальгия рвет струну. На крыльях птицы грусть мою умчали, Покинули холодную страну. А осень – музыкант со скрипкой старой, Остановившись под моим окном, Взмахнет смычком и по струне ударит, И грусть, и музыку вернет в мой дом. О, осень! Как схожи мы друг с другом, Грусть, дождь, ностальгия, ты и я… Татьяна Снежина Рубрики: Лирика Теги: осень настроение грусть лирика

Покинутая собака Глаза покинутой собаки Мне снятся ночью...как тут быть? Ее обидеть может всякий И даже попросту убить. Для комнатных нужна порода, А для дворовых - злобный нрав Ее обидела природа Достоинств этих ей не дав Хозяева прогнали прочь, И я не в силах ей помочь! В моей квартире коммунальной Она помехой будет всем. Но плач ее призывный, дальний Мне душу вымотал совсем! И вот, настойчиво и глупо Я всех прошу, покой забыв Плесните ей немного супу! Погладте ласковой рукой. Хоть на часок пустите в сени! Пускай погреется она! Она поймет, она оценит, До смерти будет вам верна! О, одиночество огромность И невозможно потерять Собачью вечную готовность Любить, служить и доверять Пусть человек добрее будет! Не прихоть это, не пустяк Внимательно вглядитесь люди В глаза покинутых собак! *** Бездомных животных убивают. Справа фотография Малыша простреленного насквозь, со следами от проволоки на лапах, после попытки его утопить. Мы в ответе за тех кого приручили. Не бросайте животных! Не оставляйте бездомных на улице, берите домой, спасайте всех, кого можете спасти. Каждый день и каждый час дорог и может стоить их жизни. E-mail: Домашняя страница: http://malish2003.narod.ru http://malish2003.narod.ru/asadov.html

Пигасова Ирина - Ирэна. http://pesikot.org/forum/index.php Moscow, Russia Интересы их много, но главное сейчас - посильная помощь бездомным животным. http://fotki.yandex....s/kozerog112006 Мы в ответе за тех кого приручили. Не бросайте животных! Не оставляйте бездомных на улице, берите домой, спасайте всех, кого можете спасти. Каждый день и каждый час дорог и может стоить их жизни. Ирина спасает.Сказать ничего не могу, извините меня выдающиеся форумчане, Ире никакие слова не подходят, я просто кланяюсь.Спасибо Ирочка.

Воскресный позитив|В мире любви и дружбы * * * Серия сообщений "Животные": Часть 1 - Природа всегда совершенна - Жизнь под водой. Часть 2 - Нано-миры Ричарда Джонса ... Часть 38 - Котомания|Lesley Ann Ivory Часть 39 - КитайскоПетушинное|Фэн Инцзе Часть 40 - Воскресный позитив|В мире любви и дружбы Серия сообщений "Воскресный позитив": Часть 1 - Воскресный позитив-"Умные мысли" (часть 1) Часть 2 - Воскресный позитив-"Шоколадно-кофейное" ... Часть 36 - Воскресный позитив|Faby Artiste Часть 37 - Воскресный позитив|Развлекаемся Часть 38 - Воскресный позитив|В мире любви и дружбы Рубрики: Юмор,сатира, смех. Теги: воскресный позитив юмор смех животные

Честно признаемся: к слову, к словам, к словеласам, как иногда иронично принято выражаться, мы относимся легкомысленно. Подумаешь, слово - сотрясение воздуха. Прозвучало - и улетело, растаяло, забылось. Не думаем как-то о том, что слово способно материализоваться, созидать, разрушать. Человеком, который сумел овладеть созидающей, животворящей силой мысли для укрепления здоровья, стал российский врач, верующий человек Георгий Николаевич СЫТИН. Настрои - это и есть, собственно, метод самоубеждения. Они мобилизуют волевые усилия человека, воздействуя энергией мысли на те или иные органы. Настрои складываются не сами по себе, по наитию, а путем систематической упорной работы. Как возникает болезнь, любое нарушение в физическом теле? Человека обругают, обидят, оскорбят или ударит кто. То есть он переживет психическую или физическую травму. И пока человек считает себя здоровым, не возникает болезни. Но когда он начинает знать себя больного, это знание и разрушает его. Настрои на хорошее самочувствие, на устойчивость радости жизни всегда будут защищать человека, сделают его сильным. В жизни сильным легче, Только сильным сделаться непросто, Широко раскрылены их плечи, Не грызет их зависти короста. Это правда - в жизни сильным легче, Только сильным сделаться непросто. Но вот все-таки человек заболел. Он знает, что у него болезнь. Какая? Скажет медицина и даст таблетку.Она не трогает душу человека, его знания о том, что у него болезнь. Таблетка же одно лечит,другое разрушает. Она, скажем, от головной боли, а у пациента в душе знания о том, что у него болит голова. Действие таблетки проходит, и боли возвращаются. Сытин же дает настрой на исцеление от головной боли, на восстановление кровоснабжения головы. И в душе у него формируется знание, что голова у него здоровая. А раз нет болезни в душе, нет ее и в голове. Так человек, восстанавливая душу и формируя знание, вылечивается. Рецедивов не бывает. Таким образом, мыслеобразное эмоционально-волевое самоубеждение есть метод управления всеми жизненными процессами и анатомическими структурами физического тела и психологическими состояниями человека. Слова, вызывающие определенный образ и чувства, в единстве с волевым усилием создают огромной мощности импульс, способный не только влиять на активность любого органа и любой системы, но и устранять патологические нарушения в организме, восстанавливая функции и внутреннее анатомическое строение любого органа и возрождать молодое тело, продлевать жизнь.Свидетельств тому великое множество. В бесплатном салоне Международного университета ,который ведет Сытин, оздоравливаются сотни людей.Книги с настроями Сытина разлетелись по всему миру. Сейчас уже, по сути, не осталось болезней, от которых у Сытина не было бы настроев. Более действенны они, когда слушают их в записи. Но можно и самостоятельно использовать. Не надо только думать, что это легкий труд: прочел раз-другой - и все горести позади. Нет, надо упорно трудиться, читать днями, а иногда и месяцами - от тяжести недуга зависит, - и результаты превзойдут все ваши смелые ожидания. http://arnusha.ru/tags/%E2%E5%F1%F2%ED%E8%EA+%E7%EE%E6/page3.html

Олег, котик важный, с бабочкой.

Избавляемся от боли в суставах Цитата сообщения галина5819 Прочитать целикомВ свой цитатник или сообщество! Мазь от боли в суставах. Не могу сказать, что у меня постоянно болят суставы. Но, так или иначе, я стала замечать, что не могу спокойно сгибать и разгибать колени, пронзает боль. Иногда боль возникает в спокойном положении. И я научилась справляться с этим, практически не выходя из дома, приготовив обезбаливающую мазь из того, что есть под руками на кухне. Возьмите мед,жидкую горчицу, соль и соду в равных пропорциях, хорошо перемешайте в однородную массу. Этой массой смажьте густо больное место., сверху утеплите слоем ваты или шерстяным мягким шарфом, закрепите повязку бинтом и оставьте на час - два. Как и любой компресс, этот также лучше делать, когда есть возможность оставаться в покое, лучше всего вечером, перед сном. Одним компрессом не ограничивайтесь, сделайте 4-5 процедур подряд. Эффект будет ощущаться почти сразу же. Рубрики: Здоровье

Мне Тифлис горбатый снится... Стихи Осип Мендельштам Художник Джовани Вехпвадзе Мне Тифлис горбатый снится, Сазандарей стон звенит, На мосту народ толпится, Вся ковровая столица, А внизу Кура шумит. Над Курою есть духаны, Где вино и милый плов, И духанщик там румяный Подает гостям стаканы И служить тебе готов. Кахетинское густое Хорошо в подвале пить,-- Там в прохладе, там в покое Пейте вдоволь, пейте двое, Одному не надо пить! В самом маленьком духане Ты обманщика найдешь, Если спросишь "Телиани", Поплывет Тифлис в тумане, Ты в бутылке поплывешь. Человек бывает старым, А барашек молодым, И под месяцем поджарым С розоватым винным паром Полетит шашлычный дым... 1920, 1927, 7 ноября 1935 Мандельштам Осип Рубрики: поэзия/серебряный век живопись история Теги: о.мандельштам тифлис http://www.liveinter.../post120327320/

Грусть, ностальгия, осень, дождь и я… Дневник Вслед за лучом последним солнца, За летним дуновеньем ветерка, От холода, свистящего в окнах, Улетают птицы в косяках. Бог с ними! Пусть летят за летом, Пусть догоняют летнее тепло, Я грусть свою пошлю за ними следом – Пусть улетит, забившись под крыло. Ах, осень! К радостям скупая, Кленовым листиком прильнувшая к стеклу. Тебя все называют « золотая», А я тебя « блаженной» нареку. Ты ностальгии верная подруга, С тобою рядом бродит грусть моя. О сумасшедшая! Как схожи мы друг с другом! Грусть, ностальгия, осень, дождь и я… И сердце мокнет в лужице печали, О прошлом ностальгия рвет струну. На крыльях птицы грусть мою умчали, Покинули холодную страну. А осень – музыкант со скрипкой старой, Остановившись под моим окном, Взмахнет смычком и по струне ударит, И грусть, и музыку вернет в мой дом. О, осень! Как схожи мы друг с другом, Грусть, дождь, ностальгия, ты и я… Татьяна Снежина Рубрики: Лирика Теги: осень настроение грусть лирика http://www.liveinter...rubric/1010254/

Мелодии в осенних ритмах (Сборник) Просмотреть другие альбомы пользователя Ceniora (Ин.) Альбомов: 150 Мелодии в осенних ритмах (Сборник) За окном декабрь, скоро Новый Год.Давайте немного вспомним ушедшую осень и погрустим. Впереди будет ещё осень, но эта будет другая осень. А осень 2008 года не вернётся, она останется в нашей памяти. Битрейт - 320 Кбит/сек Скачать музыку: 01 - Падающие листья - Ансамбль электро-музыкальных инструментов п.у. В. Мещерина (6.88 Мб) 02. Времена года "Осень" - Оркестр п/у Б. Стенберга (6.15 Мб) 03 - Осенний марафон (из к.ф. ``Осенний марафон``) - Оркестр п.у. А. Бадхена (7.10 Мб) 04 - Элегия (из к.ф. ``Осень``) - Оркестр кинематографии п.у. Э. Хачатуряна (3.56 Мб) 05 - Близость (из т.с. ``Спрут``) - Оркестр п.у. Э. Морриконе (7.57 Мб) 06 - Никогда больше - Ж. Делерю (соло на фортепиано) (7.60 Мб) 07 - Безветренная погода - Хор и оркестр п.у. Дж. Ласта (6.96 Мб) 08 - Ариоза из Концерта в тональности Фа минор - Оркестр П. Порте (5.56 Мб) 09 - Я не изменюсь - Оркестр Р. Лефевра (8.99 Мб) 10 - 2-ой фрагмент Симфонии №3 Брамса в тональности Фа мажор - Хор и оркестр п.у. Дж. Ласта (12.06 Мб) 11 - Признание в любви (из к.ф. ``Сказка странствий``) - Оркестр кинематографии п.у. М. Эрмлера (4.88 Мб) 12 - Сны (из к.ф. ``Сны``) - Оркестр кинематографии п.у. А. Кролла (6.13 Мб) 13 - Осень (из к.ф. ``Служебный роман``) - Оркестр кинематографии п.у. Э. Хачатуряна (4.80 Мб) 14 - Мои романтические клавиши - Оркестр п.у. П. Порте (9.97 Мб) 15 - Романс - Оркестр п.у. Р. Клайдермана (7.16 Мб) 16 - Ария Ринальдо ``Дайте мне слезы`` (из к.ф. ``Фаринелли``) - Оркестр п.у. Б. Стенберга (9.00 Мб) 17 - Пасмурная погода - Оркестр п.у. Р. Паулса (8.14 Мб) http://music.tonnel.ru/index.php?l=music&alb=21205

http://history-life....file/page4.html http://history-life.ru/post181879588/

ОБРАЗНЫЙ ЯЗЫК АРХИТЕКТУРЫ АНТОНИО ГАУДИ: К ИСТОРИИ ИССЛЕДОВАНИЯ Через работы искусствоведов и биографов рассматривается феномен Антонио Гауди: проблема образного языка архитектуры, полного смысла. На примере отдельных объектов исследуется связь между «обозначающим» и «обозначаемым» в художественном языке архитектуры. Заявляется исследование структуры образного, символического языка Гауди. http://www.slideboom.com/presentations/526140/Ave_Maria_en_Kathedraal_de_GAUDI

Анна Герман " Письмо Шопену" Когда закат ложится на поля, одевшись в свет и тень, Приходишь ты. В вечерней мгле приветствуют меня шуршание травы И блеск воды. И слышу я, как музыка листвы, что ветром рождена, Летит над землей. И звуки вновь прозрачны и чисты, знакомы и близки Как дом родной. Приходит ночь от млечного пути, все листья в блестках роз Дрожат светло. Но прежде чем отсюда мне уйти, я музыки твоей Вдохнул вино. В душе моей мелодия твоя, в ней радость и печаль, И жизнь, и мечты. Когда закат ложится на поля, одевшись в свет и тень, Приходишь ты. uriki Рубрики: фотография, фотоискусство Теги: Анна Герман Письмо Шопену фотографии Сообщение понравилось:

Петр Киле Стихи о любви поэтов Серебряного века. ВАЛЕРИЙ БРЮСОВ (1873-1924) * * * Мы встретились с нею случайно, И робко мечтал я об ней, Но долго заветная тайна Таилась в печали моей. Но раз в золотое мгновенье Я высказал тайну свою; Я видел румянец смущенья, Услышал в ответ я «люблю». И вспыхнули трепетно взоры, И губы слилися в одно. Вот старая сказка, которой Быть юной всегда суждено. 27 апреля 1893 ИЗ ПИСЬМА Милый, прости, что хочу повторять Прежних влюбленных обеты. Речи знакомые – новы опять, Если любовью согреты. Милый, я знаю: ты любишь меня, И об одном все моленья, - Жить, умереть, это счастье храня, Светлой любви уверенья. Милый, но если и новой любви Ты посвятишь свои грезы, В воспоминаниях счастьем живи, Мне же оставь наши слезы. Пусть для тебя эта юная даль Будет прекрасной, как ныне. Мне же, мой милый, тогда и печаль Станет заветной святыней. 18 мая 1894 С КОМЕТЫ Помнишь эту пурпурную ночь? Серебрилась на небе Земля И Луна, ее старшая дочь. Были явственно видны во мгле Океаны на светлой Земле, Цепи гор, и леса, и поля. И в тоске мы мечтали с тобой: Есть ли там и мечта и любовь? Этот мир серебристо-немой Ночь за ночью осветит; потом Будет гаснуть на небе ночном, И одни мы останемся вновь. Много есть у пурпурных небес, - О мой друг, о моя красота, - И загадок, и тайн, и чудес. Много мимо проходит миров, Но напрасны вопросы веков: Есть ли там и любовь и мечта? 16 января 1895 ТУМАННЫЕ НОЧИ Вся дрожа, я стою на подъезде Перед дверью, куда я вошла накануне, И в печальные строфы слагаются буквы созвездий. О туманные ночи в палящем июне! Там, вот там, на закрытой террасе, Надо мной наклонялись зажженные очи, Дорогие черты, искаженные в страстной грмасе. О туманные ночи! туманные ночи! Вот и тайна земных наслаждений… Но такой ли ее я ждала накануне! Я дрожу от стыда – я смеюсь! Вы солгали мне, тени! Вы солгали, туманные ночи в июне! 12-13 августа 1895 ЖЕНЩИНЕ Ты – женщина, ты – книга между книг, Ты – свернутый, запечатленный свиток; В его строках и дум и слов избыток, В его листах безумен каждый миг. Ты – женщина, ты – ведьмовский напиток! Он жжет огнем, едва в уста проник; Но пьющий пламя подавляет крик И славословит бешено средь пыток. Ты – женщина, и этим ты права. От века убрана короной звездной, Ты – в наших безднах образ божества! Мы для тебя влечем ярем железный, Тебе мы служим, тверди гор дробя, И молимся – от века – на тебя! 11 августа 1899 * * * И небо и серое море Уходят в немую безбрежность. Так в сердце и радость и горе Сливаются в тихую нежность. Другим – бушевания бури И яростный ропот прибоя. С тобой – бесконечность лазури И ясные краски покоя. На отмель идут неизбежно И гаснут покорные волны. Так думы с беспечностью нежной Встречают твой образ безмолвный. 7 июня 1900 * * * К твоему плечу прижаться Я спешу в вечерний час. Пусть глаза мои смежатся: Звуки стихли, свет погас. Тихо веет лишь сознанье, Что с тобой мы здесь вдвоем, Словно ровное мерцанье В безднах, выветренных сном. Просыпаясь, в дрожи смутной Протяну к устам уста: Знать, что ты – не сон минутный, Что блаженство – не мечта! Засыпая, помнить буду, Что твой милый, нежный лик Близко, рядом, где-то, всюду, - Мой ласкательный двойник! И так сладко, так желанно, На плечо припав твое, Забывать в истоме жадной Чье-то злое счастье… чье? 10 октября 1900 Последние две строфы стихотворения для классической эпохи лишние, но наступили ведь иные времена. НЕИЗБЕЖНОСТЬ Октавы Не все ль равно, была ль ты мне верна? И был ли верен я, не все равно ли? Не нами наша близость решена, И взоры уклонить у нас нет воли. Я вновь дрожу, и снова ты бледна, В предчувствии неотвратимой боли. Мгновенья с шумом льются, как поток, И страсть над нами взносит свой клинок. Кто б нас ни создал, жаждущих друг друга, Бог или Рок, не все ли нам равно! Но мы – в черте магического круга, Заклятие над нами свершено! Мы клонимся от счастья и испуга, Мы падаем – два якоря – на дно! Нет, не случайность, не любовь, не нежность, - Над нами торжествует – Неизбежность. 22 января 1909 БЛАГОСЛОВЕНИЕ Сиянье глаз твоих благословляю! В моем бреду светило мне оно. Улыбку уст твоих благословляю! Она меня пьянила, как вино. Твоих лобзаний яд благословляю! Он отравил все думы и мечты. Твоих объятий серп благословляю! Все прошлое во мне им сжала ты. Огонь любви твоей благословляю! Я радостно упал в его костер. Весь мрак души твоей благословляю! Он надо мной свое крыло простер. За все, за все тебя благословляю! За скорбь, за боль, за ужас долгих дней, За то, что влекся за тобою к Раю, За то, что стыну у его дверей! 1908 АНДРЕЙ БЕЛЫЙ (1880-1934) Мистическая влюбленность Андрея Белого в Любовь Дмитриевну-Блок, странным образом, совершенно не отразилась в его лирике, только в безумных письмах к прекрасной даме и к ее мужу отзвучала. Затем он полюбит другую просто, почти по-детски непосредственно. АСЕ Уже бледней в настенных тенях Свечей стекающих игра. Ты, цепенея на коленях, В неизреченном – до утра. Теплом из сердца вырастая, Тобой, как солнцем облечен, Тобою солнечно блистая В Тебе, перед Тобою – Он. Ты – отдана небесным негам Иной, безвременной весны: Лазурью, пурпуром и снегом Твои черты осветлены. Ты вся как ландыш, легкий, чистый, Улыбки милой луч разлит. Смех бархатистый, смех лучистый И – воздух розовый ланит. О, да! Никто не понимает, Что выражает твой наряд, Что будит, тайно открывает Твой брошенный, блаженный взгляд. Любви неизреченной знанье Во влажных, ласковых глазах; Весны безвременной сиянье В алмазно-зреющих слезах. Лазурным утром в снеге талом Живой алмазник засветлен; Но для тебя в алмазе малом Блистает алым солнцем – Он. Сентябрь 1916 Москва АСЕ Опять – золотеющий волос, Ласкающий взор голубой; Опять – уплывающий голос; Опять я: я – Твой, и – с Тобой. Опять бирюзеешь напевно В безгневно зареющем сне; Приди же, моя королевна, - Моя королевна, ко мне! Плывут бирюзовые волны На веющем ветре весны: Я – этими волнами полный, Одетая светами – Ты! Сентябрь 1916 Москва СЕСТРЕ Не лепет роз, не плеск воды печальный И не звезды изыскренной алмаз, - А ты, а ты, а – голос твой хрустальный И блеск твоих невыразимых глаз… Редеет мгла, в которой ты меня, Едва найдя , сама изнемогая, Воссоздала влиянием огня, Сиянием меня во мне слагая. Я – твой мираж, заплакавший росой, Ты – над природой молодая Геба, Светлеешь самородною красой В миражами заплакавшее небо. Все, просияв, - несет твои слова: И треск стрекоз, и зреющие всходы, И трепет трав, теплеющих едва, И лепет лоз в серебряные воды. 1926 Кучино МИХАИЛ КУЗМИН (1875-1936) * * * Глаз змеи, змеи извивы, Пестрых тканей переливы, Небывалость знойных поз… То бесстыдны, то стыдливы, Поцелуев все отливы, Сладкий запах белых роз… Замиранье, обниманье, Рук змеистых завиванье И искусный трепет ног… И искусное лобзанье, Легкость близкого свиданья И прощанье чрез порог. Июнь-август 1906 * * * «Люблю», - сказал я не любя – Вдруг прилетел Амур крылатый И, руку взявши, как вожатый, Меня повел во след тебя. С прозревших глаз сметая сон Любви минутной и забытой, На светлый луг, росой омытый, Меня нежданно вывел он. Чудесен утренний обман: Я вижу странно, прозревая, Как алость нежно-заревая Румянит смутно зыбкий стан; Я вижу чуть открытый рот, Я вижу краску щек стыдливых И взгляд очей еще сонливых И шеи тонкий поворот. Ручей журчит мне новый сон, Я жадно пью струи живые – И снова я люблю впервые, Навеки снова я влюблен! Апрель 1907 * * * О, быть покинутым – какое счастье! Какой безмерный в прошлом виден свет – Так после лета – зимнее ненастье: Все помнишь солнце, хоть его уж нет. Сухой цветок, любовных писем связка, Улыбка глаз, счастливых встречи две, - Пускай теперь в пути темно и вязко, Но ты весной бродил по мураве. Ах, есть другой урок для сладострастья, Иной есть путь – пустынен и широк. О, быть покинутым – такое счастье! Быть нелюбимым – вот горчайший рок. Сентябрь 1907 КОНСТАНТИН БАЛЬМОНТ (1867-1942) Я БУДУ ЖДАТЬ Я буду ждать тебя мучительно, Я буду ждать тебя года, Ты манишь сладко-исключительно, Ты обещаешь навсегда. Ты вся – безмолвие несчастия, Случайный свет во мгле земной, Неизъясненность сладострастия, Еще не познанного мной. Своей усмешкой вечно-кроткою, Лицом, всегда склоненным ниц, Своей неровною походкою Крылатых, но не ходких птиц, Ты будишь чувства тайно-сладкие, - И знаю, не затмит слеза Твои куда-то прочь глядящие, Твои неверные глаза. Не знаю, хочешь ли ты радости, Уста к устам, прильнуть ко мне, Но я не знаю высшей сладости, Как быть с тобой наедине. Не знаю, смерть ли ты нежданная Иль нерожденная звезда, Но буду ждать тебя, желанная, Я буду ждать тебя всегда. <1899> НЕЖНЕЕ ВСЕГО Твой смех прозвучал, серебристый, Нежней, чем серебряный звон, - Нежнее, чем ландыш душистый, Когда он в другого влюблен. Нежней, чем признанье во вгляде, Где счастье желанья зажглось, - Нежнее, чем светлые пряди Внезапно упавших волос. Нежнее, чем блеск водоема, Где слитное пение струй, - Чем песня, что с детства знакома, Чем первой любви поцелуй. Нежнее того, что желанно Огнем волшебства своего, - Нежнее, чем польская панна, И, значит, нежнее всего. <1899> * * * Нет дня, чтоб я не думал о тебе, Нет часа, чтоб тебя я не желал. Проклятие невидящей судьбе, Мудрец сказал, что мир постыдно мал. Постыдно мал и тесен для мечты, И все же ты далеко от меня. О, боль моя! Желанна мне лишь ты, Я жажду новой боли и огня! Люблю тебя капризною мечтой, Люблю тебя всей силою души, Люблю тебя всей кровью молодой, Люблю тебя, люблю тебя, спеши! <1902> СРАЗУ Ты мне понравилась так сразу оттого, Что ты так девственно-стыдлива и прекрасна, Но за стыдливостью, и сдержанно и страстно, Коснулось что-то сердца твоего. В твои глаза взглянув, я вижу в зыбком взоре, Что страсть была тебе знакома и близка. Ты легкая волна, играющая в море, Ты тонкий стебель нежного цветка. Дыханьем ветерка, в заветное мгновенье, Нарушена была твоя немая тишь, Но было так легко его прикосновенье, Что ты его едва-едва таишь. Мне все же чудится, что ласки поцелуя Ты ясно слышала и знаешь сладость их, И я, увидя зыбь глубоких глаз твоих, Тебя люблю, желая и ревнуя. <1902> * * * Смотри, как звезды в вышине Светло горят тебе и мне. Они не думают о нас, Но светят нам в полночный час. Прекрасен ими небосклон, В них вечен свет и вечен сон. И кто их видит – жизни рад, Чужою жизнию богат. Моя любовь, моя звезда, Такой, как звезды, будь всегда. Горя, не думай обо мне, Но дай побыть мне в звездном сне. <1902> * * * Люси, моя весна! Люси, моя любовь! Как сладко снова жить и видеть солнце вновь. Я был в глубокой тьме, моя душа спала, Но задрожала мгла, когда весна пришла. Восторгом стала боль, ответом стал вопрос От смеха губ твоих и золота волос. И тонкий стан ко мне прильнул в воздушном сне, И предал я свой дух чарующей весне. О, стройная мечта, не разлучусь я с ней! Кто в мире может быть моей Люси нежней? Кто лучше всех? Люси, спроси ручей, цветы: Лучи, ручей, цветы мне говорят, что – ты! <1902> ХОЧУ Хочу быть дерзким, хочу быть смелым, Из сочных гроздий венки свивать. Хочу упиться роскошным телом, Хочу одежды с тебя сорвать! Хочу я зноя атласной груди, Мы два желанья в одно сольем. Уйдите, боги! Уйдите, люди! Мне сладко с нею побыть вдвоем! Пусть будет завтра и мрак и холод, Сегодня сердце отдам лучу. Я буду счастлив! Я буду молод! Я буду дерзок! Я так хочу! <1902> * * * Она отдалась без упрека, Она целовала без слов. - Как темное море глубоко, Как дышат края облаков! Она не твердила: «Не надо», Обетов она не ждала. - Как сладостно дышит прохлада, Как тает вечерняя мгла! Она не страшилась возмездья, Она не боялась утрат. - Как сказочно светят созвездья, Как звезды бессмертно горят! <1902> ВОЗВРАЩЕНИЕ Мне хочется снова дрожаний качели В той липовой роще, в деревне родной, Где утром фиалки во мгле голубели, Где мысли робели так странно весной. Мне хочется снова быть кротким и нежным, Быть снова ребенком, хотя бы в другом, Но только б упиться бездонным, безбрежным В раю белоснежном, в раю голубом. И если любил я безумные ласки, Я к ним остываю – совсем, навсегда, Мне нравится вечер, и детские глазки, И тихие сказки, и снова звезда. <1902> © Петр Киле http://www.renclassic.ru/Ru/Lyric/1063/1108/ Да я любила их - те сборища ночные: На маленьком столе стаканы ледяные, Над черным кофием пахучий, тонкий пар, Камина красного тяжелый зимний жар, Веселость едкую литературной шутки И друга первый взгляд, беспомощный и жуткий. А. Ахматова 1912г. Во втором дворе подвал, В нем - приют собачий, Каждый, кто сюда попал - Просто пес бродячий. Но в том гордость, Но в том честь, Чтобы в сей подвал залезть! Гав! В. Князев 1912г Арт- кафе “Подвалъ Бродячей Собаки", памятник культуры Серебряного века и достопримечательность нашего города, был открыт в канун нового 1912 года. И хотя история этого места укладывается в рамки 1912- 1915гг, данный период времени оставил множество мемуарных страниц и яркий след в памяти ХХ века. Славу арт- кафе, легендарную и скандальную, формировало удивительное сочетание скромности помещения и высочайшей концентрации блистательных талантов.Здесь устраивались театральные представления, лекции, поэтические и музыкальные вечера. С " Бродячей Собакой" связаны творческие и личные биографии А. Ахматовой, А. Аверченко, К. Бальмонта, Н.Гумилева, Т. Карсавиной, М. Кузмина, О. Мандельштама, В. Маяковского, В. Мейерхольда, И. Северянина, Н. Тэффи, А. Толстого, и других.

Серебряный век русской поэзии Истинная поэзия - это любовь, мужество и жертва. Ф. Гарсия Лорка Эти слова величайшего испанского поэтов, мне кажется, больше всего подходят к блестящей плеяде русских поэтов конца XIX - начала XX века И действительно, после Пушкина и Лермонтова это был самый яркий “всполох” в литературной жизни русского общества: Ахматова, Цветаева, Пастернак, Ходасевич, Есенин, Гумилев и многие, многие другие. В России всегда была щедра на таланты, но удивительно то, что к началу XX века в стране появился целый ряд гениальных поэтов, имена которых навсегда останутся в русской и мировой литературе. Это были люди высокообразованные, знакомые не только с культурой своей страны, но и историей, литературой, мифологией и различными искусствами других стран и народов. Может быть, поэтому сразу же замечаешь, что почти все поэты обращаются к древнему эпосу. В произведениях Максимилиана Волошина красной нитью проходит тема Бога: Вначале был Мятеж, Мятеж был против Бога, И Бог был Мятежом. И все, что есть, началось чрез Мятеж. И как различно каждый из поэтов воспринимает великого пророка человечества Христа! Николай Гумилев представляет Иисуса в розовых одеждах, со светящимся нимбом над головой, идущим к людям и несущим им радость нового знания: Он идет путем жемчужным По садам береговым. Люди заняты ненужным, Люди заняты земным. Страдающая душа Ивана Бунина раскрывается Христу, чтобы найти у него покой: За все тебя, Господь, благодарю! Ты, после дня тревоги и печали, Даруешь мне вечернюю зарю, Простор полей и краткость синей дали. Любовь... Поэты всех времен посвящали ей строки своих стихов, сонетов, поэм. Но каждый поэт по-своему видит мир любви, в котором суждено ему жить. Любовь! Любовь! И в судорогах, и в гробе Насторожусь — прельщусь — смущусь — рванусь, — пишет Марина Цветаева, надолго разлученная с мужем, но пронесшая любовь к нему через всю свою жизнь. Мир любви Анны Ахматовой совсем другой: А ты думал - я тоже такая, Что можно забыть меня, И что брошусь, моля и рыдая, Под копыта гнедого коня. Александр Блок навсегда останется для читателей певцом неразгаданной тайны Прекрасной Дамы: Дыша духами и туманами, Она садится у окна. И веют древними поверьями Ее упругие шелка, И шляпа с траурными перьями, И в кольцах узкая рука. Но самая большая любовь в жизни русского поэта — это любовь к России. Именно ей во все времена посвящали самые прекрасные строки наши великие поэты: Ломоносов и Державин, Пушкин и Лермонтов, Мандельштам и Белый, Клюев и Гумилев. Игорь Северянин склоняет голову, воспевая родину: Моя безбожная Россия, Священная моя страна! А вот задумчивые родниковые струи поэзии Есенина: Край любимый! Сердцу снятся Скирды солнца в водах лонных. Я хотел бы затеряться В зеленях твоих отозванных. Сергей Есенин принял русскую революцию, как Блок и Маяковский, и в семнадцатом году он пишет: О, Русь! Взмахни крылами, Поставь иную крепь. С иными именами Встает иная степь. Но впоследствии он смотрит на все происходящее в России по-новому. Многие приняли революцию 1917 года, но вместе с большевизмом приходят голод, разруха и долгие годы войны. Войны гражданской, где брат идет на брата и отец на сына. Если сначала все мечтали о переустройстве общества, о лучшей жизни для народа и всей страны, то потом все чаще звучит страшное слово — эмиграция. Один за другим уезжают талантливые люди: ученые, писатели, музыканты. А вместе с ними уезжает, исчезает, раскалывается на кусочки русская культура, складывавшаяся веками. Мощный поток старой культурной традиции чувствуется в произведениях писателей и поэтов “серебряного века”. Марина Цветаева пишет Борису Пастернаку из Берлина: Рас-стояние, версты, мили... Нас рос-ставили, рас-садили, Не рассорили — рассорили, Расслоили... Стена да ров Расселили нас, как орлов — Заговорщиков: версты, дали... Не расстроили — растеряли. Эти строки дышат горечью. В Германии, Франции, Швейцарии в русских кафе, где собираются эмигранты, звучали стихи Есенина, Белого, Ходасевича, Блока. Но кому нужны были там, за границей, эти истерзанные болью строки, обращенные к любимой России: Идет по луговинам летия Таинственная книга бытия Российского — где судьбы мира скрыты — Дочитана и наглухо закрыта. И рыщет ветер, рыщет по степи — Россия! — Мученица! — С миром спи! (Марина Цветаева) А те. кому удалось вернуться или каким-то образом остаться в России, какие “награды” готовила им “обновленная Родина”! Ссылки, лагеря, голод, письма, никогда не отправленные друзьям и родным, находившимся за границей, и огромнейшая работа... в стол. Произведения ходили в списках, тайно вывозились за границу, чтобы мы, сегодняшние читатели, получили истинное представление о том времени, хотя многие лучшие произведения читатели не увидели и по сей день. Дмитрий Мережковский пишет 11 февраля 1918 года: ...Да будут прокляты слова, Дела и люди. Да будут прокляты! Если гаснет свет — я его не вижу. Если человек зверь — я его ненавижу. Если человек хуже зверя — я его убиваю. Если кончена моя Россия — я умираю... А в ответ, как взрыв, гордо, пророчески-победоносно звучат строки Зинаиды Гиппиус: Она не погибнет, — знайте! Она не погибнет, Россия. Они всколосятся — верьте! Поля ее золотые. И мы не погибнем, — верьте! Но что нам наше спасенье! Россия спасется — знайте! И близко ее воскресенье. Как много пережили эти люди, как много они испытали, сколько потерь! И все их чаянья, беды и расставания сливаются в “Молитве” Анны Ахматовой: Дай мне горькие годы недуга, Задыханья, бессонницу, жар. Отыми и ребенка, и друга, И таинственный песенный дар. Так молюсь за своей литургией После стольких мучительных дней, Чтобы туча над темной Россией Стала облаком в славе лучей! http://www.litra.ru/...01184864120314/ 0 http://slova.org.ru/ Марина Цветаева * * * Уж сколько их упало в эту бездну, Разверзтую вдали! Настанет день, когда и я исчезну С поверхности земли. Застынет все, что пело и боролось, Сияло и рвалось. И зелень глаз моих, и нежный голос, И золото волос. И будет жизнь с ее насущным хлебом, С забывчивостью дня. И будет все - как будто бы под небом И не было меня! Изменчивой, как дети, в каждой мине, И так недолго злой, Любившей час, когда дрова в камине Становятся золой. Виолончель, и кавалькады в чаще, И колокол в селе... - Меня, такой живой и настоящей На ласковой земле! К вам всем - что мне, ни в чем не знавшей меры, Чужие и свои?!- Я обращаюсь с требованьем веры И с просьбой о любви. И день и ночь, и письменно и устно: За правду да и нет, За то, что мне так часто - слишком грустно И только двадцать лет, За то, что мне прямая неизбежность - Прощение обид, За всю мою безудержную нежность И слишком гордый вид, За быстроту стремительных событий, За правду, за игру... - Послушайте!- Еще меня любите За то, что я умру.

МАРИНА ЦВЕТАЕВА И БОРИС ПАСТЕРНАК. "Как она любила Тебя и как д о л г о - всю жизнь! Только папу и тебя она любила, не разлюбливая." Ариадна Эфрон (из письма Б.Пастернаку) Историю взаимоотношений этих двух великих русских поэтов можно и нужно рассматривать сквозь призму их взаимной переписки. Ровесники, оба из профессорских семей, москвичи. Их отцы приехали в Москву из провинции и собственными силами добились успеха и общественного положения. А матери были одаренными пианистками. Но как по своему распорядилась их жизнями судьба. Они встречались изредка и были мало знакомы. По словам Цветаевой:"Три-четыре беглых встречи - и почти безмолвных, ибо никогда, ничего нового не хочу. - Слышала его раз с другими поэтами в Политехническом Музее. Говорил он глухо и почти все стихи забывал. Отчужденностью на эстраде явно напоминал Блока. Было впечатление мучительной сосредоточенности, хотелось - как вагон, который не идёт - подтолкнуть "Да ну же..." и так как ни одного слова так и не дошло (какая-то бормота, точно медведь просыпается) нетерпеливая мысль: "Господи, зачем так мучить себя и других!" Пастернак, со своей стороны, также вспоминает случайность их первых встреч: "На одном сборном вечере в начале революции я присутствовал на её чтении в числе других выступавших... .Я заходил к ней с каким-то поручением, говорил незначительность, выслушивал пустяки в ответ. Цветаева не доходила до меня." С мужем у Марины Цветаевой отношения были непростыми. Их семейная жизнь состояла из встреч и расставаний. Сергей Яковлевич Эфрон был человеком одаренным. Однако, внутренняя необустроенность, его метания в поисках самого себя, безусловно сказывалась и в первую очередь, на судьбе близких ему людей. Выходец из семьи профессиональных революционеров, вынужденный жить вдали от родителей, а затем и рано потерявший их, Сергей Яковлевич замкнулся в себе, внешне оставаясь общительным и открытым. Одиночество это разомкнула Марина. Рожденнный не в свою эпоху, но до фанатизма любящий Россию, он так и не смог принести ей пользу, рАвно как и своей семье. Марина Цветаева писала в своём стихотворении, посвященном ему: "В его лице я рыцарству верна - Всем вам, кто жил и умирал без страху! - Такие - в роковые времена - Слагают стансы - и идут на плаху" (С.Э. 3 июня 1914 г.Коктебель) В мае 1922 года Цветаева уехала к обретённому вновь после многолетней разлуки, мужу в Берлин. Вскоре Пастернак прочёл изданные в 1921 году "Вёрсты" и написал Цветаевой письмо. Спустя тридцать пять лет Пастернак рассказывал об этом в своей автобиографии: "В неё надо было вчитаться. Когда я это сделал, я ахнул от открывшейся мне бездны чистоты и силы. Ничего подобного нигде кругом не существовало. Сокращу рассуждения. Не возьму греха на душу, если скажу: за вычетом Анненского и Блока и с некоторыми ограничениями Андрея Белого, ранняя Цветаева была тем самым, чем хотели быть и не могли все остальные символисты вместе взятые. Там, где их словесность бессильно барахталась в мире надуманных схем и безжизненных архаизмов, Цветаева легко носилась над трудностями настоящего творчества, справлялась с его задачами играючи, с несравненным техническим блеском. Весной 1922 года, когда она была уже за границей, я в Москве купил маленькую книжечку её "Вёрст". Меня сразу покорило лирическое могущество цветаевской формы, кровно пережитой, не слабогрудой, круто сжатой и сгущенной, не запыхивающейся на отдельных строчках, охватывающей без обрыва ритма целые последовательности строф развитием своих периодов. Какая-то близость скрывалась за этими особенностями, быть может, общность испытанных влияний или одинаковость побудителей в формировании характера, сходная роль семьи и музыки, однородность отправных точек, целей и предпочтений. Я написал Цветаевой в Прагу письмо, полное восторгов и удивления по поводу того, что я так долго прозёвывал её и так поздно узнал. Она ответила мне. Между нами завязалась переписка, особенно участившаяся в середине двадцатых годов, когда появились её "Ремесло" и в Москве стали известны в списках крупные по размаху и мысли, яркие и необычные по новизне "Поэма конца", "Поэма горы" и "Крысолов". Мы подружились." Тринадцать лет длилась эта переписка, достигнув апогеи в 1926 году. Цветаева потом напишет об этом: "Летом 26 года Борис безумно рванулся ко мне, хотел приехать - я о т в е л а: не хотела всеобщей катастрофы". Более ста писем... Это удивительная история Любви, Дружбы и Содружества, отраженная в письмах, прозе, критических заметках. 1 февраля 1925 года Цветаева пишет Пастернаку: "Наши жизни похожи, я тоже люблю тех, с кем живу, но это доля. Ты же воля моя, та, пушкинская, взамен счастья". (А.Пушкин - На свете счастья нет, но есть покой и воля - из стихотворения 1834 г."Пора, мой друг, пора, покоя сердце просит"). В этих взаимоотношениях видится, что мир подлинной жизни Цветаевой - тот, в котором происходит слияние душ, а не тел. Этот мир создан ею и в её творчестве, эта тональность прослеживается и в её переписке с Пастернаком. Как в поэзии, так и в жизни Марина Цветаева ставила своих героев в такие ситуации, когда любящие разъеденены и не могут сойтись. Идеальный образ любимого человека для неё дороже, чем близкий, осязаемый. В то же время, не отрицая общепринятых проявлений любви, она сдирает телесную оболочку, как бы освобождая от земных уз - от оков косной материи и низкой чувственности. "Люблю тебя". Цветаева в эти слова заключает все переживания любви. Как бы создавая новую реальность - реальность души. По сути своей это высокий романтизм с характерным для него пониманием любви - к недоступному, к неосуществимому. Более приземленный Борис Пастернак пишет о взаимоотношениях своих с Цветаевой: "... Нас с нею ставят рядом раньше, чем мы узнаём сами, где стоим. Нас обоих любят одною любовью раньше, чем однородность воздуха становится нам известной. Этого не отнять, не переделать" (Из письма жене) Из письма Б.Пастернака - Цветаевой (Москва 31 июля 1926 г.) "Успокойся, моя безмерно любимая, я тебя люблю совершенно безумно... Сегодня ты в таком испуге, что обидела меня. О, брось, ты ничем, ничем меня не обижала. Ты не обидела бы, а уничтожила меня только в одном случае. Если бы когда-нибудь ты перестала быть мне тем высоким захватывающим другом, какой мне дан в тебе судьбой" Эпистолярный роман Бориса Леонидовича Пастернака и Марины Ивановны Цветаевой давно канули в прошлое, но остались произведения, рожденные этими мгновениями. Не в этом ли и есть великая сила Любви?!!!.... * * * Знаю, умру на заре! На которой из двух, Вместе с которой из двух - не решить по заказу! Ах, если б можно, чтоб дважды мой факел потух! Чтоб на вечерней заре и на утренней сразу! Плящущим шагом прошла по земле! - Неба дочь! С полным передником роз! - Ни ростка не наруша! Знаю, умру на заре! - Ястребиную ночь Бог не пошлёт на мою лебединую душу! Нежной рукой отведя нецелованный крест, В щедрое небо рванусь за последним приветом. Прорезь зари - и ответной улыбки прорез... - Я и в предсмертной икоте останусь поэтом! М.Цветаева Именно это стихотворение, которое в числе других вошло в маленькую книжечку "Вёрст", и которое так глубоко взволновало Бориса Пастернака: "Дорогая Марина Ивановна! Сейчас я с дрожью в голосе стал читать брату Ваше - "Знаю, умру на заре!" - и был как чужим перебит волною подкатывавшего к горлу рыдания...". Письмо, написанное 14 июня 1922 года.Оно было большое, написанное на одном восторженном дыхании - на том самом, которое было и Марининым дыханием. Оторвавшись от России, не влившись в эмиграцию, Марина постепенно становилась как бы неким островом, отделившимся от родного материка - течением Истории и собственной судьбы. Становилась одинокой, как остров, со всеми своими неразведанными сокровищами... Пастернак остро и болезненно ощутил эту отторгнутость Марины, неумолимую последовательность, с которой обрывались связующие её с Россией нити живых человеческих отношений. Как человек высокоинтеллектуальный, Марина по силе своего таланта, характера, да и самой сути, перестраивала и перекраивала собеседников на свой особый, не свойственный окружающим, лад. Не каждый выдерживал такое напряжение ума. *Новые отношения с новыми людьми у Марины начинались зачастую с того, что заметив (а не то и вообразив) искорку возможной общности, она начинала раздувать её с такой ураганной силой, что искорке этой случалось угаснуть, не разгоревшись, или в лучшем случае, тайно тлеть десятилетиями, чтобы лишь впоследствии затеплиться робкой заупокойной свечой. Разумеется, Марина была способна и на "просто отношения" приятельские,добрососедские, иногда даже нейтральные - и искру возможной (а по тем эмигрантским временам и обстоятельствам, пожалуй, и н е в о з м о ж н о й) общности искала и пыталась найти далеко не в первом встречном. Однако, современное ей несоответствие отзыва - зову, отклика - оклику, уподоблявшее её музыканту, играющему (за редчайшим исключением) для глухих, или тугоухих, или инакомыслящих, заставлявшее её писать "для себя" или обращаться к ещё не родившемуся собеседнику, мучило её и подвигало на постоянные поиски души живой и родственной ей. И чудо свершилось: 27 июня 1922 года почтальон принёс письмо от Эренбурга...В нём были несколько листов сероватой бумаги, исписанных незнакомым, наклонным, летящим почерком и сопроводительная записка: Дорогая, Марина, шлю Вам письмо от Пастернака. По его просьбе прочёл это письмо и радуюсь за него. Радуюсь также и за Вас - Вы ведь знаете, как я воспринимаю Пастернака. Жду очень Ваших стихов и писем! Нежно Ваш Эренбург" (Ариадна Эфрон. Страницы воспоминаний" Марина, сделав небольшую паузу,...ответила... Началась переписка... П И С Ь М О Так писем не ждут, Так ждут письма. Тряпичный лоскут Вокруг тесьма Из клея. Внутри - словцо, И счастье. - И это - всё. Так счастья не ждут, Так ждут конца: Солдатский салют И в грудь - свинца Три дольки. В глазах красно. И только. - И это - всё. Не счастья - стара! Цвет - ветер сдул! Квадрата двора И чёрных дул. (Квадрата письма: Чернил и чар!) Для смертного сна Никто не стар! Квадрата письма. "...Я буду терпелива, пишет Марина, - и свидания буду ждать как смерти. Отсюда моё: Терпеливо, как щебень бьют, Терпеливо, как смерти ждут, Терпеливо, как вести зреют, Терпеливо, как месть лелеют - Буду ждать тебя (пальцы в жгут - Так Монархини ждёт наложник), Терпеливо как рифму ждут, Терпеливо, как руки гложут, Буду ждать тебя... * * * Дней сползающие слизни, ...Строк подённая швея... Что до собственной мне жизни? Не моя, раз не твоя. И до бед мне мало дела Собственных... - Еда? Спаньё? Что до смертного мне тела? Не моё, раз не твоё. "...Ваше признание меня, поэта, до меня доходит - я же не открещиваюсь. Вы поэт. Вы видите б у д у щ е е. Хвалу сегодняшнему дню(делу) я отношу за счет завтрашнего. Раз Вы видите - это есть, следовательно - б у д е т. Ничья хвала и ничьё признание мне не нужны, кроме Вашего. О, не бойтесь моих безмерных слов, их вина в том, что они ещё слова, т.е. не могут ещё быть т о л ь к о чувствами." * * * Б.Пастернаку Рас-стояние: вёрсты, мили... Нас рас-ставили, рас-садили, Чтобы тихо себя вели, По двум разным концам земли. Рас-стояние:вёрсты, дали... Нас расклеили распаяли, В две руки развели, распяв, И не знали, что это сплав Вдохновений и сухожилий... Не рассОрили -рассорИли, Расслоили... Стена да ров. Расселили нас как орлов- Заговорщиков: вёрсты, дали... Не расстроили - растеряли. По трущобам земных широт Рассовали нас, как сирот. Который уж - ну который - март?! Разбили нас - как колоду карт. "...чтобы идти к Вам - нужна рука, протянутая навстречу. Хочу Ваших писем: протянутой Вашей руки... Что до "жизни с Вами"... - исконная и полная неспособность "жить с человеком" живя им: ж и т ь им, ж и в я с ним. Как жить с д у ш о й - в к в а р т и р е? В лесу может быть - да. В вагоне может быть - да (но уже под сомнением, ибо - 1 класс, 2 класс, 3 класс, причём 3 класс вовсе не лучше первого, как и первый класс - третьего, а хуже всех - второй класс. Ужасен разряд). Жить (сосуществовать) "с ним", живя "им" - могу только во сне. И чудно. Совершенно так же, как в своей тетради..." * * * Русской ржи от меня поклон, Ниве, где баба зАстится... Друг! Дожди за моим окном, Беды и блажи нА сердце... Ты, в погудке дождей и бед - То ж, что Гомер в Гекзаметре. Дай мне руку - на весь тот свет! Здесь - мои обе заняты. *Влияние на творчество Цветаевой её переписки с Пастернаком, было столь же значительным, сколь своеобычным, ибо влияние это выражалось не в степени присвоения, поглощения одной личностью - другой, не в той или иной мере "ассимиляции", нет, выявлялось оно в определившейся нацеленности Марининой творческой самоотдачи - самоотдачи, обретшей конкретного адресата. ...Всё, что было создано ею в двадцатые годы и начале тридцатых, в пору её творческой зрелости и щедрости, кем бы и чем бы ни вдохновлялось это созданное, - всё это, от сердца к сердцу, было направлено, нацелено на Пастернака, фокусировано на него, обращено к нему, как молитва. В нём она обрела ту с л у х о в у ю п р о р в у, которая единственно вмещала её с той же ненасытимостью, с какой она творила, жила, чувствовала. Пастернак любил её, понимал, никогда не судил, хвалил - и возведённая циклопической кладкой стена его хвалы ограждала её от несовместимости с окружающим, от неуместности в окружающем... Марине же похвала была необходима, иначе она зачахла бы от авитаминоза недолюбленности, недопонятости или взорвалась бы от своей несоразмерности аршину, на который мерила её читающая и критикующая эмиграция. (Не о нескольких близких и верных речь, разумеется) Усугубившаяся в тот период усложненность её поэтического языка (ныне внятного и "массовому" читателю, но труднодоступного "избранному" читателю двадцатых годов) тоже отчасти объясняется Марининой направленностью на Пастернака: речь, понятая двоим, зашифрованная для прочих! Ибо для освоивших четыре правила арифметики до поры до времени остаётся зашифрованной высшая математика... (Ариадна Эфрон. Страницы воспоминаний) Борису Леонидовичу Пастернаку посвящены М.Цветаевой и цикл "Провода" (Из девяти стихотворений), стихи: "Двое", "Строительница струн, приструню и эту..." и мн. другие... БОРИС ПАСТЕРНАК: "... В течении нескольких лет меня держало в постоянной счастливой приподнятости всё , что писала тогда твоя мама, звонкий, восхищающий резонанс её рвущегося вперёд, безоглядочного одухотворения. Я для вас писал "Девятьсот пятый год" и для мамы - "Лейтенанта Шмидта" Больше в жизни это уже никогда не повторялось...". (Из письма Б.Пастернака Ариадне Эфрон; октябрь, 1951 год) * * * ДВА ПИСЬМА Любимая, безотлагательно,, Не дав заре с пути рассесться, Ответь чем свет с его подателем О ходе твоего процесса. И если это только мыслимо, Поторопи зарю, а лень ей, - Воспользуйся при этом высланным Курьером умоисступленья. Дождь, верно, первым выйдет из лесу И выспросит, где тор, где топко. Другой ему вдогонку вызвался, И это - под его диктовку. Наверно, бурю безрассудств его Сдадут деревья в руки из рук, Моя ж рука давно отсутствует: Под ней жилой кирпичный призрак. Я не бывал на тех урочищах, Она ж ведёт себя, как прадед, И, знаменьем сложась пророчащим, - Тот дом по голой кровле гладит. * * * МАРИНЕ ЦВЕТАЕВОЙ Ты вправе, вывернув карман, Сказать: ищите, ройтесь, шарьте. Мне всё равно, чей сыр туман. Любая быль - как утро в марте. Деревья в мягких армяках Стоят в грунту из гумигута, Хотя ветвям наверняка Невмоготу среди закута. Роса бросает ветки в дрожь, Струясь, как шерсть на мериносе. Роса бежит, тряся как ёж, Сухой копной у переносья. Мне всй равно, чей разговор Ловлю, плывущий ниоткуда. Любая быль - как вещий двор, Когда он дымкою окутан. Мне всё равно, какой фасон Суждён при мне покрою платьев. Любую быль сметут как сон, Поэта в ней законопатив. Клубясь во много рукавов, Он двинется подобно дыму Из дыр эпохи роковой В иной тупик непроходимый. Он вырвется, курясь, из прорв Судеб, расплющенных в лепеху, И внуки скажут, как про торф: Горит такого-то эпоха. * * * Не волнуйся, не плачь, не труди Сил иссякших и сердца не мучай. Ты жива, ты во мне, ты в груди, Как опора, как друг и как случай. Верой в будущее не боюсь Показаться тебе краснобаем. Мы не жизнь, не душевный союз, - Обоюдный обман обрываем. Из тифозной тоски тюфяков Вон но воздух широт образцовый! Он мне брат и рука. Он таков, Что тебе, как письмо, адресован. Надорви ж его ширь, как письмо С горизонтом вступи в переписку, Победи изнуренья измор, Заведи разговор по-альпийски. И над блюдом баварских озёр С мозгом гор, точно кости мосластых, Убедишься, что я не фразёр С заготовленной к месту подсласткой. Добрый путь. Добрый путь. Наша связь, Наша честь не под кровлею дома. Как росток на свету распрямясь, Ты посмотришь на всё по-другому. * * * ПАМЯТИ МАРИНЫ ЦВЕТАЕВОЙ Хмуро тянется день непогожий. Безутешно струятся ручьи По крыльцу перед дверью прихожей И в открытые окна мои. За оградою вдоль по дороге Затопляет общественный сад. Развалившись, как звери в берлоге, Облака в беспорядке лежат. Мне в ненастье мерещится книга О земле и её красоте. Я рисую лесную шишигу Для тебя на заглавном листе. Ах, Марина, давно уже время, Да и труд не такой уж ахти, Твой заброшенный прах в реквиеме Из Елабуги перенести. Торжество твоего переноса Я задумывал в прошлом году Над снегами пустынного плёса, Где зимуют баркасы во льду. --------- Мне так же трудно до сих пор Вообразить тебя умершей, Как скопидомкой-мильонершей Среди голодающих сестёр. Что сделать мне тебе в угоду? Дай как-нибудь об этом весть. В молчанье твоего ухода Упрёк невысказанный есть. Всегда загадочны утраты. В бесплодных розысках в ответ Я мучаюсь без результата: У смерти очертаний нет Тут всё - полуслова и тени, Обмолвки и самообман, И только верой в воскресенье Какой-то указатель дан. ЗИма как пышные поминки: Наружу выйти из жилья, Прибавить к сумеркам коринки Облить вином - вот и кутья. Пред домом яблоня в сугробе, И город в снежной пелене - Твоё огромное надгробье, Как целый год казалось мне. Лицом повёрнутая к богу, Ты тянешься к нему с земли, Как в дни, когда тебе итога Ещё на ней не подвели. * * * Любимая, - молвы слащавой, Как угля вездесуща гарь. А ты - подспудней тайной славы Засасывающий словарь. А слава - почвенная тяга. О, если б я прямей возник! Но пусть и так, - не как бродяга, Родным войду в родной язык. Теперь не сверстники поэтов, Вся ширь просёлков, меж и лех Рифмует с Лермонтовым лето И с Пушкиным гусей и снег. И я б хотел, чтоб после смерти, Как мы замкнемся и уйдём, Тесней, чем сердце и предсердье, З а р и ф м о в а л и нас вдвоём. Чтоб мы согласья сочетаньем Застлали слух кому-нибудь Всем тем, что сами пьём и тянем И будем ртами трав тянуть. *Отношения, завязавшиеся между обоими поэтами, не имели и не имеют себе подобных - они уникальны. Два человека - он и она! равновозрастных, равномощных во врождённом и избранном (наперекор внушавшейся им музыке, наперекор изобразительности окружавших их искусств!) поэтическом призвании, равноязыких, живущих бок о бок в одно и то же время, в одном и том же городе и в нём эпизодически встречающихся, обретают друг друга лишь в непоправимой разлуке, лишь в письмах и стихах, как в самом крепком из земных объятий! Это была настоящая дружба, подлинное содружество и истинная любовь, и письма, вместившие их, являют собой не только подробную и настежь распахнутую историю отношений, дел, дней самих писавших, но и автопортреты их, без прикрас и искажений. (Ариадна Эфрон. Страницы воспоминаний) ССЫЛКА НА ПЕРВОИСТОЧНИКИ: 1. Марина Цветаева "Стихотворения и поэмы" М. Изд. Правда 1991 2. Ариадна Эфрон "О Марине Цветаевой" М. Советский писатель 1989 г 3. Письма 1926 года Райнер Мария Рильке, Борис Пастернак, Марина Цветаева. Москва, Книга, 1990 год 4. Сгоревшая жутко и странно Российского неба звезда... М.,Има-Пресс, 1990 г http://clubs.ya.ru/4611686018427427448/replies.xml?item_no=2660