Вся активность

Башлачев Александр В чистом поле - дожди косые. Эй, нищета - за душой ни копья! Я не знал, где я, где Россия И куда же я без нея? Только время знобит, колотит. Кто за всех, если дух - на двух? В третьей роте без крайней плоти Безымянный поет петух. Не умею ковать железо я - Ох, до носу мне черный дым! На второй мировой поэзии Признан годным и рядовым. В чистом поле - дожди косые, Да нет ни пропасти, ни коня. Я не знал, как любить Россию, А куда ж она без меня? И можно песенку прожить иначе, Можно ниточку оборвать. Только вырастет новый мальчик За меня, гада, воевать. Так слушай, как же нам всем не стыдно? Эй, ап - спасите ваши души! Знаешь, стыдно, когда не видно Что услышал ты то, что слушал. Стань живым - доживешь до смерти. Гляди в омут и верь судьбе - Как запискe в пустом конверте, Адресованный сам себе. Там, где ночь разотрет тревога, Там, где станет невмоготу - Вот туда тебе и дорога, Наверстаешь свою версту. В черных пятнах родимой злости Грех обиженным дуракам. А деньги - что ж, это те же гвозди, И так же тянутся к нашим рукам. Но я разгадан своей тетрадкой - Топором меня в рот рубите! Эх, вот так вот прижмет рогаткой - И любить или не любить! Но хоть жалейте, но до утраты А кровь - она ох, красна на миру! Пожалейте сестру, как брата - Я прошу вас, а то помру. А с любовью - да Бог с ней, с милой... Потому, как виновен я. Ты по ми - не скули, помилуй, Плачь по всем, плачь, аллилуя! На фронтах мировой поэзии Люди честные - все святы. Я не знал, где искать Россию, А Россия есть росс и ты. И я готов на любую дыбу. Подними меня, милая, ох! Я за все говорю - спасибо. Ох, спаси меня, спаси, Бог!* В чистом поле - дожди косые. Да мне не нужно ни щита, ни копья. Я увидел тебя, Россия. А теперь посмотри, где я.

Константин Симонов Анкета дружбы По-разному анкеты На дружбу заполняют И на себя за это Потом пусть не пеняют. Иной, всего превыше Боясь толчка под ребра, Такого друга ищет, Чтоб был, как вата, добрый. Другой друзей находит, Чтоб зажигали спички, Чтобы за ним в походе Несли его вещички. Чем в друге ошибиться, Поверивши в улыбки, Уж лучше ушибиться Об друга по ошибке. Друг - не клавиатура, Чтоб пробежать руками, Углы его натуры Обследуют боками. Пусть как обрывы Ужбы Характер тот отвесен, Пускай до вашей дружбы Был путь не так уж весел, Пусть надо с ледорубом Идти до той вершины, Где называют другом Друг друга два мужчины. Где вы не шли друг с другом По вымеренной бровке, А где тащили грубо Друг друга на веревке, Где не спьяна казалось: Ты, я, да мы с тобою! А где вас смерть касалась Одним крылом обоих! Дороги к дружбе нету Другой, чем восхожденье. Я в дружбе - за анкету С таким происхожденьем! 1956

Чёрный ворон Чёрный ворон, что ты вьёшься, Над моею головой! Ты добычи не дoбьёшься, Чёрный ворон, я - не твой... Ты добычи не дoбьёшься, Чёрный ворон, я - не твой... Что ты когти, да распускаешь? Что ты песнь свою поёшь? Коль добычу себе чаешь, за то весточку снесёшь... Коль добычу себе чаешь, за то весточку снесёшь... Завяжу смертельну рану Я подарённым платком, А затем с тобой я стану Говорить про всё рядком... А затем с тобой я стану Говорить про всё рядком... Полети в родну сторонку, где у маменьки был мал, И скажи ей потихоньку, Что за Родину я пал. Потихоньку, взяв за плечи, * Что за Родину я пал. А отцу скажи отдельно, Что я род не посрамил, И пред ворогом смертельным Назад шагу не ступил... И пред ворогом смертельным Назад шагу не ступил... Скажи братьям, скажи сёстрам- Я хороший у них брат. А к родимым семи вёрстам Журавлём вернусь назад... А к родимым семи вёрстам Журавлём вернусь назад... Передай платок кровавый Милой любушке моёй, Скажи ей: вояка бравый Там женился на другой... Скажи ей: вояка бравый Там женился на другой... Взял невесту тиху-скромну Легок шаг, в глазах огонь, ** А сватами у нас были Шашка вострая, да конь... А сватами у нас были Шашка вострая, да конь... Встану рано, выйду в поле- В небеса наш Дон течет. *** Там без страха и без боли Солнце красное встает... Кручена струна пропела Над моею головой - Видно, смерть моя приспела, Черный Ворон, я, брат, твой... Видно, смерть моя приспела, Черный Ворон, я, брат, твой... Исполняется как молитва перед грядущей смертью в битве (как отпевание воинов, чтобы в бой шли отпетые), а также за столом как поминальная в честь павших воинов.

Александр Пушкин Восстань, восстань, пророк России, В позорны ризы облекись, Иди, и с вервием на выи К убийце гнусному явись. Дата написания: 24 июля - 8 сентября 1826 г., опубликовано: 1880 год.

Новелла Матвеева Набегают волны синие. Зелёные? Нет, синие. Как хамелеонов миллионы, Цвет меняя на ветру. Ласково цветёт глициния — Она нежнее инея… А где-то есть земля Дельфиния И город Кенгуру. Это далеко! Ну что же?— Я туда уеду тоже. Ах ты, боже, ты мой боже, Что там будет без меня? Пальмы без меня засохнут, Розы без меня заглохнут, Птицы без меня замолкнут — Вот что будет без меня. Да, но без меня в который раз Отплыло судно «Дикобраз». Как же я подобную беду Из памяти сотру? А вчера пришло, пришло, пришло Ко мне письмо, письмо, письмо Со штемпелем моей Дельфинии, Со штампом Кенгуру. Белые конверты с почты Рвутся, как магнолий почки, Пахнут, как жасмин, но вот что Пишет мне родня: Пальмы без меня не сохнут, Розы без меня не глохнут, Птицы без меня не молкнут… Как же это без меня? Набегают волны синие. Зелёные? Нет, синие. Набегают слезы горькие… Смахну, стряхну, сотру. Ласково цветёт глициния — Она нежнее инея… А где-то есть страна Дельфиния И город Кенгуру.

Двадцать лет Обещаньям я не верил И не буду верить впредь: Обещаньям верить Смысла больше нет. Но, сказать по правде, Я хотел бы только посмотреть, Посмотреть, что будет с нашим миром Через двадцать лет, Что же будет с миром Через двадцать лет. Может быть, все люди будут Жить в одной большой стране, Над которой будет Вечный солнца свет, Через двадцать лет уже никто Не вспомнит о войне, Если только с нами что-то будет Через двадцать лет, Если что-то будет Через двадцать лет. Двадцать лет — немалый срок, И ты за двадцать лет поймешь, Что такое тьма И что такое свет. Через двадцать лет забудут люди, Что такое ложь, Если только с ними что-то будет Через двадцать лет, Если что-то будет Через двадцать лет. Я отдал бы все на свете И просил бы об одном: Чтобы только с нами что-то было Через двадцать лет, Чтобы что-то было Через двадцать лет. Песня о солдате Я с детства выбрал верный путь, Решил, чем буду заниматься. И все никак я не дождусь, Когда мне стукнет восемнадцать. Тогда приду в военкомат И доложу при всех, как нужно, Что я в душе - давно солдат, И пусть меня берут на службу. Мне форму новую дадут, Научат бить из автомата. Когда по городу пройду - Умрут от зависти ребята. Я так решил давным-давно, И пусть меняет моду мода, И огорчает лишь одно - Что мне служить всего два года. 1971г И. Иртеньеву Увы! Прошли года, когда мы, Учуяв сердцем верный тон, Вгрызались юными зубами В унылый брежневский бетон. И дух крепчал в убогом теле, Когда, дозволенность поправ, В ночных ментовках мы сидели И пели «All you need is love». Был тонок луч, и голос светел, И ветер голову кружил… …Старик Державин нас заметил, Но никого не заложил.

Леонид Сергеев (1953-2012) КОЛОКОЛЕНКА На горе, на горочке стоит колоколенка, А с нее по полюшку лупит пулемет, И лежит на полюшке сапогами к солнышку С растакой -то матерью наш геройский взвод. Мы землицу лапаем скуренными пальцами, Пули, как воробушки, плещутся в пыли... Митрия Горохова да сержанта Мохова Эти вот воробушки взяли да нашли. Тут старшой Крупенников говорит мне тоненько, Чтоб я принял смертушку за честной народ, Чтоб на колоколенке захлебнулся кровушкой Растакой-раз этакий этот сукин кот. Я к своей винтовочке крепко штык прилаживал, За сапог засовывал старенький наган. "Славу" третьей степени да медаль "отважную" С левой клал сторонушки глубоко в карман. Мне чинарик подали, мне сухарик бросили, Сам старшой Крупенников фляжку опростал. Я ее испробовал, вспомнил маму родную Да по полю ровному быстро побежал. А на колоколенке сукин кот занервничал, Стал меня выцеливать, чтоб наверняка. Да, видать, сориночка, малая песчиночка В глаз попала лютому - дрогнула рука. Я ж винтовку выронил да упал за камушек, Чтоб подумал вражина, будто зацепил. Да он, видать, был стрелянный - сразу не поверил мне И по камню-камушку длинно засадил. Да, видно, не судьба была пули мне испробовать... Сам старшой Крупенников встал, как на парад. Сразу с колоколенки, весело чирикая, В грудь влетели пташечки, бросили назад. Я рыдал без голоса, грыз землицу горькую, Я бежал, не думая, в горку напрямик. Жгла меня и мучила злоба неминучая, Метил в колоколенку мой "голодный" штык. Горочки-пригорочки, башни-колоколенки... Что кому назначено? Чей теперь черед? Рана не зажитая, память не убитая - Солнышко, да полюшко, да геройский взвод... январь 1979 г. *** А в стране дураков дураков не осталось. Все приехали к нам погулять, отдохнуть. А у нас, как всегда, темнота и усталость, А у нас - все путем. Только где он, тот путь? Припев: Под тяжкий вздох хлопну стакан. Сам себе Бог, сам себе пан. В душу залез - там темный лес, В лесу дупло, в дупле тепло. А у нас днем с огнем, а в потемках без свечки Согреваемся в стужу, а сохнем в воде. И вокруг мельтешат, в основном, человечки, И все меньше и меньше нормальных людей. Припев: А в страну дураков дураки не вернутся, Им без наших теперь ни туда, ни сюда. И вздыхают басы, кудри по ветру вьются, И осталось в войне победить, как всегда. Припев: 1993 Родился в Казани, умер в Москве (насколько мне известно)

Иванов Георгий Свободен путь под Фермопилами На все четыре стороны. И Греция цветёт могилами, Как будто не было войны. А мы - Леонтьева и Тютчева Сумбурные ученики - Мы никогда не знали лучшего, Чем праздной жизни пустяки. Мы тешимся самообманами, И нам потворствует весна, Пройдя меж трезвыми и пьяными, Она садится у окна. "Дыша духами и туманами, Она садится у окна". Ей за морями-океанами Видна блаженная страна. Стоят рождественские ёлочки, Скрывая снежную тюрьму. И голубые комсомолочки, Визжа, купаются в крыму. Они ныряют над могилами, С одной - стихи, с другой - жених... ...И Леонид под Фермопилами, Конечно, умер и за них. (1957)

Александр Блок Осенняя любовь Когда в листве сырой и ржавой Рябины заалеет гроздь, – Когда палач рукой костлявой Вобьет в ладонь последний гвоздь, – Когда над рябью рек свинцовой, В сырой и серой высоте, Пред ликом родины суровой Я закачаюсь на кресте, – Тогда – просторно и далеко Смотрю сквозь кровь предсмертных слез, И вижу: по реке широкой Ко мне плывет в челне Христос. В глазах – такие же надежды, И то же рубище на нем. И жалко смотрит из одежды Ладонь, пробитая гвоздем. Христос! Родной простор печален! Изнемогаю на кресте! И челн твой – будет ли причален К моей распятой высоте?

Александр Блок Девушка пела в церковном хоре О всех усталых в чужом краю, О всех кораблях, ушедших в море, О всех, забывших радость свою. Так пел её голос, летящий в купол, И луч сиял на белом плече, И каждый из мрака смотрел и слушал, Как белое платье пело в луче. И всем казалось, что радость будет, Что в тихой заводи все корабли, Что на чужбине усталые люди Светлую жизнь себе обрели. И голос был сладок, и луч был тонок, И только высоко, у царских врат, Причастный тайнам, - плакал ребёнок О том, что никто не придёт назад.

Финляндия депортировала более 100 россиян Финская полиция сообщила, что с января по сентябрь 2025 года из страны депортировали 104 граждан России, ранее получивших отказ в международной защите.РБК Финляндия начала массовую депортацию российских граждан, которые прибыли в страну после начала СВО.URA.Ru Восемнадцать россиян не согласились уехать добровольно и были выдворены под конвоем.Общественная служба новостей Миграционная служба Финляндии объясняет массовые отказы тем, что угроза мобилизации сама по себе не является основанием для убежища.РБК

Осень, Гарик Сукачёв Осень — она не спросит, осень — она придёт, Осень немым вопросом в синих глазах замрёт. Осень дождями ляжет, листьями заметёт, По опустевшим пляжам медленно побредёт. Может быть, не заметишь рыжую грусть листвы, Может быть, не ответишь, что вспоминаешь ты, Или вот это небо — синее как вода, Где ты ни разу не был, не приходил сюда. Пусть тебе снится лето, я тебе улыбнусь, И под бровями где-то чуть притаилась грусть. Где-то под сенью весен кто-нибудь загрустит, Молча ложится осень листьями на пути

Тексты песен Тухманов Давид Сан Саныч, в классе тихо вы шагаете, И, как всегда, нарочно строг ваш взгляд. Сан Саныч, вы и не подозреваете, Что все кругом о вашей свадьбе говорят. Припев: Сан Саныч, вы только не сердитесь, Мы вас умоляем слезно ! Сан Саныч, вы только не женитесь, Ведь брак - это очень, очень, очень серьезно. Все ищут теоремы доказательство, И каждый в классе хочет первым быть. А я решаю, есть ли обстоятельства, Что бы могли ваш брак предотвратить. Припев Вы - властелин любого вычисления, Вы - гений в кубе, если подсчитать. Но у моей задачи нет решения, И вы его не в силах подсказать. Припев

Жители Петербурга жалуются на резкий химический запах в воздухе Петербуржцы рассказали о резком химическом запахе, от которого жжёт глаза, в некоторых районах города.Петербургский дневник Как сообщает телеграм-канал Shot со ссылкой на своих подписчиков, запах ощущается в Невском, Приморском, Центральном, Петроградском, Фрунзенском и Колпинском районах Петербурга.Петербургский дневник Причины неприятного запаха пока не известны.Московский Комсомолец Питер Специалисты рекомендуют жителям при усилении запаха закрывать окна и ограничить пребывание на открытом воздухе, особенно детям и людям с заболеваниями дыхательных путей.КП - Санкт-Петербург

МИД Польши призвал своих граждан как можно скорее покинуть Белоруссию Причина такого призыва — задержание в республике гражданина Польши 1998 года рождения по подозрению в шпионской деятельности.Общественная служба новостей Стоит напомнить, что отношения Минска и Варшавы серьезно ухудшились после того, как Белоруссия решила устроить совместные военные учения с Россией и задержала одного польского жителя по подозрению в шпионаже.Комсомольская правда По версии белорусских силовиков, задержанный собирал информацию о совместных белорусско-российских учениях «Запад-2025».RuNews24.ru РИА Новости

Эх, дороги... Пыль да туман, Холода, тревоги да степной бурьян. Выстрел грянет, ворон кружит. Твой дружок в бурьяне неживой лежит. ...

Милка чё, милка чё, я влюбился горячо. Если люди что и скажут, это всё для нас ничо.

Стыд не дым, глаза не ест.

Иван Бунин. И цветы, и шмели, и трава, и колосья, И лазурь, и полуденный зной… Срок настанет — Господь сына блудного спросит: «Был ли счастлив ты в жизни земной?» И забуду я всё — вспомню только вот эти Полевые пути меж колосьев и трав — И от сладостных слез не успею ответить, К милосердным Коленам припав. 14 июля 1918 года

Александр Блок () Двенадцать (1918) 1 Черный вечер. Белый снег. Ветер, ветер! На ногах не стоит человек. Ветер, ветер - На всем божьем свете! Завивает ветер Белый снежок. Под снежком - ледок. Скользко, тяжко, Всякий ходок Скользит - ах, бедняжка! От здания к зданию Протянут канат. На канате - плакат: "Вся власть Учредительному Собранию!" Старушка убивается - плачет, Никак не поймет, что значит, На что такой плакат, Такой огромный лоскут? Сколько бы вышло портянок для ребят, А всякий - раздет, разут... Старушка, как курица, Кой-как перемотнулась через сугроб. - Ох, Матушка-Заступница! - Ох, большевики загонят в гроб! Ветер хлесткий! Не отстает и мороз! И буржуй на перекрестке В воротник упрятал нос. А это кто? - Длинные волосы И говорит вполголоса: - Предатели! - Погибла Россия! - Должно быть, писатель - Вития... А вон и долгополый - Сторонкой - за сугроб... Что' нынче невеселый, Товарищ поп? Помнишь, как бывало Брюхом шел вперед, И крестом сияло Брюхо на народ?.. Вон барыня в каракуле К другой подвернулась: - Ужь мы плакали, плакали... Поскользнулась И - бац - растянулась! Ай, ай! Тяни, подымай! Ветер веселый И зол и рад. Крутит подолы, Прохожих косит, Рвет, мнет и носит Большой плакат: "Вся власть Учредительному Собранию"... И слова доносит: ...И у нас было собрание... ...Вот в этом здании... ...Обсудили - Постановили: На время - десять, на' ночь - двадцать пять... ...И меньше - ни с кого не брать... ...Пойдем спать... Поздний вечер. Пустеет улица. Один бродяга Сутулится, Да свищет ветер... Эй, бедняга! Подходи - Поцелуемся... Хлеба! Что впереди? Проходи! Черное, черное небо. Злоба, грустная злоба Кипит в груди... Черная злоба, святая злоба... Товарищ! Гляди В оба! 2 Гуляет ветер, порхает снег. Идут двенадцать человек. Винтовок черные ремни, Кругом - огни, огни, огни... В зубах - цыгарка, примят картуз, На спину б надо бубновый туз! Свобода, свобода, Эх, эх, без креста! Тра-та-та! Холодно, товарищ, холодно! - А Ванька с Катькой - в кабаке... - У ей керенки есть в чулке! - Ванюшка сам теперь богат... - Был Ванька наш, а стал солдат! - Ну, Ванька, сукин сын, буржуй, Мою, попробуй, поцелуй! Свобода, свобода, Эх, эх, без креста! Катька с Ванькой занята - Чем, чем занята?.. Тра-та-та! Кругом - огни, огни, огни... Оплечь - ружейные ремни... Революционный держите шаг! Неугомонный не дремлет враг! Товарищ, винтовку держи, не трусь! Пальнем-ка пулей в Святую Русь - В кондовую, В избяную, В толстозадую! Эх, эх, без креста! 3 Как пошли наши ребята В красной гвардии служить - В красной гвардии служить - Буйну голову сложить! Эх ты, горе-горькое, Сладкое житье! Рваное пальтишко, Австрийское ружье! Мы на горе всем буржуям Мировой пожар раздуем, Мировой пожар в крови - Господи, благослови! 4 Снег крутит, лихач кричит, Ванька с Катькою летит - Елекстрический фонарик На оглобельках... Ах, ах, пади!.. Он в шинелишке солдатской С физиономией дурацкой Крутит, крутит черный ус, Да покручивает, Да пошучивает... Вот так Ванька - он плечист! Вот так Ванька - он речист! Катьку-дуру обнимает, Заговаривает... Запрокинулась лицом, Зубки блещут жемчугом... Ах ты, Катя, моя Катя, Толстоморденькая... 5 У тебя на шее, Катя, Шрам не зажил от ножа. У тебя под грудью, Катя, Та царапина свежа! Эх, эх, попляши! Больно ножки хороши! В кружевном белье ходила - Походи-ка, походи! С офицерами блудила - Поблуди-ка, поблуди! Эх, эх, поблуди! Сердце ёкнуло в груди! Помнишь, Катя, офицера - Не ушел он от ножа... Аль не вспомнила, холера? Али память не свежа? Эх, эх, освежи, Спать с собою положи! Гетры серые носила, Шоколад Миньон жрала, С юнкерьем гулять ходила - С солдатьем теперь пошла? Эх, эх, согреши! Будет легче для души! 6 ...Опять навстречу несется вскачь, Летит, вопит, орет лихач... Стой, стой! Андрюха, помогай! Петруха, сзаду забегай!.. Трах-тарарах-тах-тах-тах-тах! Вскрутился к небу снежный прах!.. Лихач - и с Ванькой - наутек... Еще разок! Взводи курок!.. Трах-тарарах! Ты будешь знать, . . . . . . . . . . . Как с девочкой чужой гулять!.. Утек, подлец! Ужо, постой, Расправлюсь завтра я с тобой! А Катька где? - Мертва, мертва! Простреленная голова! Что', Катька, рада? - Ни гу-гу... Лежи ты, падаль, на снегу!.. Революцьонный держите шаг! Неугомонный не дремлет враг! 7 И опять идут двенадцать, За плечами - ружьеца. Лишь у бедного убийцы Не видать совсем лица... Всё быстрее и быстрее Уторапливает шаг. Замотал платок на шее - Не оправиться никак... - Что, товарищ, ты не весел? - Что, дружок, оторопел? - Что, Петруха, нос повесил, Или Катьку пожалел? - Ох, товарищ, родные, Эту девку я любил... Ночки черные, хмельные С этой девкой проводил... - Из-за удали бедовой В огневых ее очах, Из-за родники пунцовой Возле правого плеча, Загубил я, бестолковый, Загубил я сгоряча... ах! - Ишь, стервец, завел шарманку, Что ты, Петька, баба, что ль? - Верно, душу наизнанку Вздумал вывернуть? Изволь! - Поддержи свою осанку! - Над собой держи контроль! - Не такое нынче время, Чтобы нянчиться с тобой! Потяжеле будет бремя Нам, товарищ дорогой! - И Петруха замедляет Торопливые шаги... Он головку вскидавает, Он опять повеселел... Эх, эх! Позабавиться не грех! Запирайте етажи, Нынче будут грабежи! Отмыкайте погреба - Гуляет нынче голытьба! 8 Ох ты, горе-горькое! Скука скучная, Смертная! Ужь я времячко Проведу, проведу... Ужь я темячко Почешу, почешу... Ужь я семячки Полущу, полущу... Ужь я ножичком Полосну, полосну!.. Ты лети, буржуй, воробышком! Выпью кровушку За зазнобушку, Чернобровушку... Упокой, господи, душу рабы твоея... Скучно! 9 Не слышно шуму городского, Над невской башней тишина, И больше нет городового - Гуляй, ребята, без вина! Стоит буржуй на перекрестке И в воротник упрятал нос. А рядом жмется шерстью жесткой Поджавший хвост паршивый пес. Стоит буржуй, как пес голодный, Стоит безмолвный, как вопрос. И старый мир, как пес безродный, Стоит за ним, поджавши хвост. 10 Разыгралась чтой-то вьюга, Ой, вьюга', ой, вьюга'! Не видать совсем друг друга За четыре за шага! Снег воронкой завился, Снег столбушкой поднялся... - Ох, пурга какая, спасе! - Петька! Эй, не завирайся! От чего тебя упас Золотой иконостас? Бессознательный ты, право, Рассуди, подумай здраво - Али руки не в крови Из-за Катькиной любви? - Шаг держи революцьонный! Близок враг неугомонный! Вперед, вперед, вперед, Рабочий народ! 11 ...И идут без имени святого Все двенадцать - вдаль. Ко всему готовы, Ничего не жаль... Их винтовочки стальные На незримого врага... В переулочки глухие, Где одна пылит пурга... Да в сугробы пуховые - Не утянешь сапога... В очи бьется Красный флаг. Раздается Мерный шаг. Вот - проснется Лютый враг... И вьюга' пылит им в очи Дни и ночи Напролет... Вперед, вперед, Рабочий народ! 12 ...Вдаль идут державным шагом... - Кто еще там? Выходи! Это - ветер с красным флагом Разыгрался впереди... Впереди - сугроб холодный, - Кто в сугробе - выходи!.. Только нищий пес голодный Ковыляет позади... - Отвяжись ты, шелудивый, Я штыком пощекочу! Старый мир, как пес паршивый, Провались - поколочу! ...Скалит зубы - волк голодный - Хвост поджал - не отстает - Пес холодный - пес безродный... - Эй, откликнись, кто идет? - Кто там машет красным флагом? - Приглядись-ка, эка тьма! - Кто там ходит беглым шагом, Хоронясь за все дома? - Все равно, тебя добуду, Лучше сдайся мне живьем! - Эй, товарищ, будет худо, Выходи, стрелять начнем! Трах-тах-тах! - И только эхо Откликается в домах... Только вьюга долгим смехом Заливается в снегах... Трах-тах-тах! Трах-тах-тах... ...Так идут державным шагом, Позади - голодный пес, Впереди - с кровавым флагом, И за вьюгой невидим, И от пули невредим, Нежной поступью надвьюжной, Снежной россыпью жемчужной, В белом венчике из роз - Впереди - Исус Христос. ПС Бунин сказал - не венчик, в веночек, а венчиком взбивают яйца. Не согласна с Буниным.

Александр Блок СКИФЫ Панмонголизм! Хоть имя дико,Но нам ласкает слух оно... Вл〈адимир〉 С〈оловьев〉 Мильоны — вас. Нас — тьмы, и тьмы, и тьмы.Попробуйте, сразитесь с нами!Да, Скифы — мы! Да, азиаты — мы, —С раскосыми и жадными очами!Для вас — века, для нас — единый час.Мы, как послушные холопы,Держали щит меж двух враждебных рас —Монголов и Европы!Века, века ваш старый горн ковалИ заглушал грома лавины,И дикой сказкой был для вас провалИ Лиссабона и Мессины!Вы сотни лет глядели на Восток,Копя и плавя наши перлы,И вы, глумясь, считали только срок,Когда наставить пушек жерла!Вот — срок настал. Крылами бьет беда,И каждый день обиды множит,И день придет — не будет и следаОт ваших Пестумов, быть может!О, старый мир! Пока ты не погиб,Пока томишься мукой сладкой,Остановись, премудрый, как Эдип,Пред Сфинксом с древнею загадкой!..Россия — Сфинкс. Ликуя и скорбя,И обливаясь черной кровью,Она глядит, глядит, глядит в тебя,И с ненавистью, и с любовью!..Да, так любить, как любит наша кровь,Никто из вас давно не любит!Забыли вы, что в мире есть любовь,Которая и жжет, и губит!Мы любим все — и жар холодных числ,И дар божественных видений,Нам внятно все — и острый галльский смысл,И сумрачный германский гений...Мы помним все — парижских улиц ад,И венецьянские прохлады,Лимонных рощ далекий аромат,И Кельна дымные громады...Мы любим плоть — и вкус ее, и цвет,И душный, смертный плоти запах...Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелетВ тяжелых, нежных наших лапах?Привыкли мы, хватая под уздцыИграющих коней ретивых,Ломать коням тяжелые крестцы,И усмирять рабынь строптивых...Придите к нам! От ужасов войныПридите в мирные объятья!Пока не поздно — старый меч в ножны,Товарищи! Мы станем — братья!А если нет, — нам нечего терять,И нам доступно вероломство!Века, века — вас будет проклинатьБольное, позднее потомство!Мы широко по дебрям и лесамПеред Европою пригожейРасступимся! Мы обернемся к вамСвоею азиатской рожей!Идите все, идите на Урал!Мы очищаем место боюСтальных машин, где дышит интеграл,С монгольской дикою ордою!Но сами мы — отныне — вам — не щит,Отныне в бой не вступим сами!Мы поглядим, как смертный бой кипит,Своими узкими глазами!Не сдвинемся, когда свирепый ГуннВ карманах трупов будет шарить,Жечь города, и в церковь гнать табун,И мясо белых братьев жарить!..В последний раз — опомнись, старый мир!На братский пир труда и мира,В последний раз — на светлый братский пирСзывает варварская лира!30 января 1918 Скифы Блок Александр Мильоны - вас. Нас - тьмы, и тьмы, и тьмы. Попробуйте, сразитесь с нами! Да, скифы - мы! Да, азиаты - мы, С раскосыми и жадными очами! Для вас - века, для нас - единый час. Мы, как послушные холопы, Держали щит меж двух враждебных рас Монголов и Европы! Века, века ваш старый горн ковал И заглушал грома, лавины, И дикой сказкой был для вас провал И Лиссабона, и Мессины! Вы сотни лет глядели на Восток Копя и плавя наши перлы, И вы, глумясь, считали только срок, Когда наставить пушек жерла! Вот - срок настал. Крылами бьет беда, И каждый день обиды множит, И день придет - не будет и следа От ваших Пестумов, быть может! О, старый мир! Пока ты не погиб, Пока томишься мукой сладкой, Остановись, премудрый, как Эдип, Пред Сфинксом с древнею загадкой! Россия - Сфинкс. Ликуя и скорбя, И обливаясь черной кровью, Она глядит, глядит, глядит в тебя И с ненавистью, и с любовью!... Да, так любить, как любит наша кровь, Никто из вас давно не любит! Забыли вы, что в мире есть любовь, Которая и жжет, и губит! Мы любим все - и жар холодных числ, И дар божественных видений, Нам внятно всё - и острый галльский смысл, И сумрачный германский гений... Мы помним всё - парижских улиц ад, И венецьянские прохлады, Лимонных рощ далекий аромат, И Кельна дымные громады... Мы любим плоть - и вкус ее, и цвет, И душный, смертный плоти запах... Виновны ль мы, коль хрустнет ваш скелет В тяжелых, нежных наших лапах? Привыкли мы, хватая под уздцы Играющих коней ретивых, Ломать коням тяжелые крестцы, И усмирять рабынь строптивых... Придите к нам! От ужасов войны Придите в мирные обьятья! Пока не поздно - старый меч в ножны, Товарищи! Мы станем - братья! А если нет - нам нечего терять, И нам доступно вероломство! Века, века вас будет проклинать Больное позднее потомство! Мы широко по дебрям и лесам Перед Европою пригожей Расступимся! Мы обернемся к вам Своею азиатской рожей! Идите все, идите на Урал! Мы очищаем место бою Стальных машин, где дышит интеграл, С монгольской дикою ордою! Но сами мы - отныне вам не щит, Отныне в бой не вступим сами, Мы поглядим, как смертный бой кипит, Своими узкими глазами. Не сдвинемся, когда свирепый гунн В карманах трупов будет шарить, Жечь города, и в церковь гнать табун, И мясо белых братьев жарить!... В последний раз - опомнись, старый мир! На братский пир труда и мира, В последний раз на светлый братский пир Сзывает варварская лира!

Александр Блок В РЕСТОРАНЕ Никогда не забуду (он был, или не был,Этот вечер): пожаром зариСожжено и раздвинуто бледное небо,И на желтой заре — фонари.Я сидел у окна в переполненном зале.Где-то пели смычки о любви.Я послал тебе черную розу в бокалеЗолотого, как небо, Аи.Ты взглянула. Я встретил смущенно и дерзкоВзор надменный и отдал поклон.Обратясь к кавалеру, намеренно резкоТы сказала: «И этот влюблен».И сейчас же в ответ что-то грянули струны,Исступленно запели смычки...Но была ты со мной всем презрением юным,Чуть заметным дрожаньем руки...Ты рванулась движеньем испуганной птицы,Ты прошла, словно сон мой легка...И вздохнули духи, задремали ресницы,Зашептались тревожно шелка.Но из глуби зеркал ты мне взоры бросалаИ, бросая, кричала: «Лови!..»А монисто бренчало, цыганка плясалаИ визжала заре о любви.

На солнечном пляже в июле В своих голубых пижамах Девчонка — звезда и шалунья — Она меня сводит с ума. Под синий berceuse океана На желто-лимонном песке Настойчиво, нежно и рьяно Я ей напеваю в тоске: «Мадам, уже песни пропеты! Мне нечего больше сказать! В такое волшебное лето Не надо так долго терзать! Я жду Вас, как сна голубого! Я гибну в любовном огне! Когда же Вы скажете слово, Когда Вы придете ко мне?» И, взглядом играя лукаво, Роняет она на ходу: «Вас слишком испортила слава. А впрочем… Вы ждите… приду!..» Потом опустели террасы, И в море ушли корабли. И даже рыбачьи баркасы В далекое море ушли. А птицы так грустно и нежно Прощались со мной на заре. И вот уж совсем безнадежно Я ей говорю в октябре: «Мадам, уже падают листья, И осень в последнем бреду! Уже виноградные кисти Желтеют в забытом саду! Я жду Вас, как сна голубого! Я гибну в любовном огне! Когда же Вы скажете слово? Когда Вы придете ко мне?!» И, взглядом играя лукаво, роняет она на ходу: «Я Вас слишком долго желала. Я к Вам… никогда не приду». 1930 г. Источник: https://poembook.ru/poem/3175301-aleksandr-vertinskij---madam-uzhe-padayut-listya

Над розовым морем... Александр Николаевич Вертинский Слова Георгия Иванова * Над розовым морем вставала луна Во льду зеленела бутылка вина И томно кружились влюблённые пары Под жалобный рокот гавайской гитары. - Послушай. О как это было давно, Такое же море и то же вино. Мне кажется будто и музыка та же Послушай, послушай,- мне кажется даже. - Нет, вы ошибаетесь, друг дорогой. Мы жили тогда на планете другой И слишком устали, и слишком мы стары И для этого вальса и для этой гитары. 1925

Я свободен Ария Надо мною - тишина, Небо, полное дождя, Дождь проходит сквозь меня, Но боли больше нет. Под холодный шепот звезд Мы сожгли последний мост, И все в бездну сорвалось. Свободным стану я От зла и от добра, Моя душа была на лезвии ножа… Я бы мог с тобою быть, Я бы мог про все забыть, Я бы мог тебя любить, Но это лишь игра. В шуме ветра за спиной Я забуду голос твой, И о той любви земной, Что нас сжигала в прах, И я сходил с ума... В моей душе нет больше места для тебя! Я свободен, словно птица в небесах, Я свободен, я забыл, что значит страх. Я свободен с диким ветром наравне, Я свободен наяву, а не во сне! Надо мною - тишина, Небо, полное огня, Свет проходит сквозь меня, И я свободен вновь. Я свободен от любви, От вражды и от молвы, От предсказанной судьбы И от земных оков, От зла и от добра... В моей душе нет больше места для тебя! Я свободен, словно птица в небесах, Я свободен, я забыл, что значит страх. Я свободен с диким ветром наравне, Я свободен наяву, а не во сне!