И грезить, будто жизнь сама встает во всем шампанском блеске

[Рона]

Cтихотворение Фредерико Гарсиа Лорки:

Я твое повторяю имя

Этой ночью во тьме молчаливой,

И звучит оно так отдаленно,

Как еще никогда не звучало.

Это имя дальше, чем звезды,

И печальней, чем дождь усталый…

Ю. Мориц.

Собою и только собою,

Не мерой вещей, не судьбою,

Не другом, не даже врагом,

Ты будь недоволен и пытан, -

Не ходом событий, не бытом,

Не тем, что творится кругом.

В какой ни окажешься яме,

Ты выкуп заплатишь люблями,

Люблями и только люблями, -

Иначе ты будешь рабом,

Затравленным, битым, убитым

Событьями, пошлостью, бытом

И всем, что творится кругом.

В общем, прощальная ария Резанова из рок-оперы "Юнона и Авось":

Я умираю от простой хворобы

На полдороге к истине и чуду,

На полдороге, победив почти.

С престолами шутил,

А умер от простуды,

Прости, мы рано родились,

Желая невозможного,

Но лучшие из нас

Срезались с полпути.

Мы - дети полдорог,

Нам имя - полдорожье,

Прости, никто из нас дороги не осилил,

Да и была ль она дорога впереди?

Прости меня свобода и Россия,

Не одолел я целого пути.

Прости меня земля,

Что я тебя покинул,

Не высказать всего,

Не мы повинны в том,

Что половинны,

Но жаль....

Прости, я вновь тебя не понимаю,

Я твой погибший замысел,

Прости....

Блок

Искусство - ноша на плечах,

Зато как мы, поэты, ценим

Жизнь в мимолетных мелочах!

Как сладостно предаться лени,

Почувствовать, как в жилах кровь

Переливается певуче,

Бросающую в жар любовь

Поймать за тучкою летучей,

И грезить, будто жизнь сама

Встает во всем шампанском блеске

В мурлыкающем нежно треске

Мигающего cinema!

А через год - в чужой стране:

Усталость, город неизвестный,

Толпа, - и вновь на полотне

Черты француженки прелестной!..

Июнь 1909

[Рона]

Юнна Мориц

* * *

Века пройдут, а сердце помнит всё.

Ведь на него, как путь на колесо,

Намотана событий непрерывность.

Не потому ль невинный пустячок

Весенней ночью может дать толчок

Для большего, чем сердцу можно вынесть?

1973

Немой мальчик

Мальчик искал свой голос,

спрятанный принцем-кузнечиком.

Мальчик искал свой голос

в росных цветочных венчиках.

- Седлал бы я из голоса

Колечко необычайное,

Мог бы я в это колечко

Спрятать свое молчание.

Мальчик искал свой голос

в росных цветочных венчиках,

а голос звенел вдалеке,

одевшись зеленым кузнечиком.

Федерико Гарсиа Лорка

Николай Заболоцкий.

СТАРАЯ АКТРИСА

В позолоченной комнате стиля ампир,

Где шнурками затянуты кресла,

Театральной Москвы позабытый кумир

И владычица наша воскресла.

В затрапезе похожа она на щегла,

В три погибели скорчилось тело.

А ведь, Боже, какая актриса была

И какими умами владела!

Что-то было нездешнее в каждой черте

Этой женщины, юной и стройной,

И лежал на тревожной ее красоте

Отпечаток Италии знойной.

Ныне домик ее превратился в музей,

Где жива ее прежняя слава,

Где старуха подчас удивляет друзей

Своевольем капризного нрава.

Орденов ей и званий немало дано,

И она пребывает в надежде,

Что красе ее вечно сиять суждено

В этом доме, как некогда прежде.

Здесь картины, портреты, альбомы, венки,

Здесь дыхание южных растений,

И они ее образ, годам вопреки,

Сохранят для иных поколений.

И не важно, не важно, что в дальнем углу,

В полутемном и низком подвале,

Бесприютная девочка спит на полу,

На тряпичном своем одеяле!

Здесь у тетки-актрисы из милости ей

Предоставлена нынче квартира.

Здесь она выбивает ковры у дверей,

Пыль и плесень стирает с ампира.

И когда ее старая тетка бранит,

И считает и прячет монеты,-

О, с каким удивленьем ребенок глядит

На прекрасные эти портреты!

Разве девочка может понять до конца,

Почему, поражая нам чувства,

Поднимает над миром такие сердца

Неразумная сила искусства!

1956

Обрываются речи влюбленных,

Улетает последний скворец,

Целый день осыпаются с кленов

Силуэты багровых сердец.

Что ты, осень, наделала с нами?

В красном золоте стынет земля.

Пламя скорби свистит под ногами

Ворохами листвы шевеля.

Облетают последние маки,

Журавли улетают, трубя,

И природа в болезненном мраке

Не похожа сама на себя.

По пустынной и голой аллее

Шелестя облетевшей листвой,

Отчего ты, себя не жалея,

С непокрытой бредешь головой?

Жизнь растений теперь затаилась

В этих странных обрубках ветвей.

Ну а что же с тобой приключилось?

Что с душой приключилось твоей?

Как посмел ты красавицу эту,

Драгоценную душу твою,

Отпустить, чтоб скиталась по свету,

Чтоб погибла в далеком краю?

Пусть непрочны домашние стены,

Пусть дорога уводит во тьму.

Нет на свете печальней измены,

Чем измена себе самому.

(Н. Заболоцкий)

[Рона]

ПОРТРЕТ

Любите живопись, поэты!

Лишь ей, единственной, дано

Души изменчивой приметы

Переносить на полотно.

Ты помнишь, как из тьмы былого,

Едва закутана в атлас,

С портрета Рокотова снова

Смотрела Струйская на нас?

Ее глаза - как два тумана,

Полуулыбка, полуплач,

Ее глаза - как два обмана,

Покрытых мглою неудач.

Соединенье двух загадок,

Полувосторг, полуиспуг,

Безумной нежности припадок,

Предвосхищенье смертных мук.

Когда потемки наступают

И приближается гроза,

Со дна души моей мерцают

Ее прекрасные глаза.

Любите живопись, поэты!

Лишь ей, единственной, дано

Души изменчивой приметы

Переносить на полотно.

1953

Николай Заболоцкий.

[Рона]

Позабыв про горе и страданья,

Верю я, что кроме суеты,

На Земле есть мир очарованья,

Чудный мир любви и красоты!

Ив.Бунин

Анна Ахматова - стихи

А ты теперь тяжелый и унылый,

Отрекшийся от славы и мечты,

Но для меня непоправимо милый,

И чем темней, тем трогательней ты.

Ты пьешь вино, твои нечисты ночи,

Что наяву, не знаешь, что во сне,

Но зелены мучительные очи,-

Покоя, видно, не нашел в вине.

И сердце только скорой смерти просит,

Кляня медлительность судьбы.

Всё чаще ветер западный приносит

Твои упреки и твои мольбы.

Но разве я к тебе вернуться смею?

Под бледным небом родины моей

Я только петь и вспоминать умею,

А ты меня и вспоминать не смей.

Так дни идут, печали умножая.

Как за тебя мне Господа молить?

Ты угадал: моя любовь такая,

Что даже ты не смог ее убить.

Валерий Канер

Былого не вернуть - ни доброго, ни злого,

Былого не вернуть - и в этом жизни суть.

Былого не вернуть, как брошенного слова.

Нет, не дано иного - былого не вернуть.

Былого не забыть - все помню слово в слово,

Как Ариадны нить ведет в былую прыть...

Былого не забыть - ну просто до смешного!

Забуду все - и снова былого не забыть...

И ночью не заснуть - так прожил бестолково.

Там не допел чуть-чуть, там не успел рискнуть.

Былого не вернуть - и от крыльца резного

Все кони из ночного умчались в млечный путь...

Былого не забыть... И неба голубого

Сквозь стекла не отмыть - хоть до утра курить...

Рассвет приходит быть сквозь всполохи былого.

Нет, не вернуть былого, былого не забыть.

Р.Киплинг

Глаза

Серые глаза - рассвет,

Пароходная сирена,

Дождь, разлука, серый след

За винтом бегущей пены.

Черные глаза - жара,

В море сонных звезд скольженье,

И у борта до утра

Поцелуев отраженье.

Карие глаза - песок,

Осень, волчья степь, охота,

Скачка, вся на волосок

От паденья до полета.

Синие глаза -луна,

Вальса белое молчанье,

Ежедневная стена

Неизбежного прощанья.

Нет, я не судья для них,

Просто без суждений вздорных

Я четырежды должник

Синих, серых, карих, черных.

Как четыре стороны

Одного того же света,

Я люблю - в том нет вины -

Все четыре этих цвета.

[Рона]

Редьярд Киплинг "Если"

Владей собой среди толпы смятенной,

Тебя клянущей за смятенье вех.

Верь сам в себя наперекор вселенной

И маловерным отпусти их грех.

Пусть час не пробил - жди не уставая,

Пусть лгут лжецы, не снисходи до них.

Умей прощать, и не кажись, прощая,

Великодушней и мудрей других.

Умей мечтать, не став рабом мечтанья,

И мыслить, мысли не обожествив.

Равно встречай успех и поруганье,

Не забывая, что их голос лжив.

Останься тих, когда твое же слово

Калечит плут, чтоб уловлять глупцов,

Когда вся жизнь разрушена и снова

Ты должен все воссоздавать с основ.

Умей поставить в радостной надежде

На карту все, что накопил трудом,

Все потерять и нищим стать как прежде

И никогда не пожалеть о том.

Умей принудить сердце, нервы, тело

Тебе служить, когда в твоей груди

Все пусто, все сгорело,

И только воля говорит: - "Иди!"

Останься прост, беседуя с царями,

Останься честен, говоря с толпой.

Будь прям и тверд с врагами и друзьями,

Пусть все в свой час считаются с тобой.

Наполни смыслом каждое мгновенье

Часов и дней неумолимый бег.

Тогда весь мир ты примешь как владенье,

Тогда, мой сын, ты будешь ЧЕЛОВЕК.

ПАТРИАРШИЕ ПРУДЫ

Туманны Патриаршие пруды.

Мир их теней загадочен и ломок,

и голубые отраженья лодок

видны на темной зелени воды.

Белеют лица в сквере по углам.

Сопя, ползет машина поливная,

смывая пыль с асфальта и давая

возможность отражения огням.

Скользит велосипед мой в полумгле.

Уж скоро два, а мне еще не спится,

и прилипают листья к мокрым спицам,

и холодеют руки на руле.

Вот этот дом, который так знаком!

Мне смотрят в душу пристально и долго

на белом полукружье номер дома

и лампочка под синим козырьком.

Я спрыгиваю тихо у ворот.

Здесь женщина живет - теперь уж с мужем

и дочкою, но что-то ее мучит

и что-то спать ей ночью не дает.

И видится ей то же, что и мне:

вечерний лес, больших теней смещенье,

и ландышей неверное свеченье,

взошедших из расщелины на пне,

и дальнее страдание гармошек,

и смех, и платье в беленький горошек,

вновь смех и все другое, из чего

у нас не получилось ничего...

Она ко мне приходит иногда:

"Я мимо шла. Я только на минуту",-

но мне в глаза не смотрит почему-то

от странного какого-то стыда.

И исчезают вновь ее следы...

Вот эта повесть, ясная не очень.

Она туманна, как осенней ночью

туманны Патриаршие пруды.

1957

Евгений Евтушенко.

Алексей Апухтин

Отчалила лодка. Чуть брезжил рассвет...

В ушах раздавался прощальный привет,

Дышал он нежданною лаской...

Свинцовое море шумело кругом...

Всё это мне кажется сладостным сном,

Волшебной, несбыточной сказкой!

О нет, то не сон был! В дали голубой

Две белые чайки неслись над водой,

И серые тучки летели,—

И всё, что сказать я не мог и не смел,

Кипело в душе... и восток чуть алел,

И волны шумели, шумели!..

[Рона]

В последний месяц осени,

В последний месяц осени,

На склоне

Горчайшей жизни,

Исполненный печали,

Я вошел

В безлиственный и безымянный лес.

Он был по край омыт

Молочно-белым

Стеклом тумана.

По седым ветвям

Стекали слезы чистые,

Какими

Одни деревья плачут накануне

Всеобесцвечивающей зимы.

И тут случилось чудо:

На закате

Забрезжила из тучи синева,

И яркий луч пробился, как в июне,

Из дней грядущих в прошлое мое.

И плакали деревья накануне

Благих трудов и праздничных щедрот

Счастливых бурь, клубящихся в лазури,

И повели синицы хоровод,

Как будто руки по клавиатуре

Шли от земли до самых верхних нот.

1978

Тарковский Арсений

[Рона]

Арсений Тарковский

* * *

Вот и лето прошло,

Словно и не бывало.

На пригреве тепло.

Только этого мало.

Всё, что сбыться могло,

Мне, как лист пятипалый,

Прямо в руки легло.

Только этого мало.

Понапрасну ни зло,

Ни добро не пропало,

Всё горело светло.

Только этого мало.

Жизнь брала под крыло,

Берегла и спасала.

Мне и вправду везло.

Только этого мало.

Листьев не обожгло,

Веток не обломало...

День промыт, как стекло.

Только этого мало.

Арсений Тарковский.