А.П.Чехов.

Рона · 19 Октября 2006

Так , так , внимательно слушаем вас , Антон Павлович !-

« Когда у тебя в кармане загораются cпички , то радуйся и благодари небо , что у тебя в кармане не пороховой склад .

Когда к тебе на дачу, приезжают бедные родственники , то не бледней, а, торжествуя, восклицай: «Хорошо , что это не городовые!».

Когда в твой палец попадет заноза , радуйся: «Хорошо, что не в глаз!».

...Радуйся , что ты не лошадь ... не свинья , не осел... не клоп... Радуйся , что ты не хромой , не слепой . не глухой , не немой , не холерный ...

Радуйся , что в данную минуту ты не сидишь на скамье подсудимых,..

Если у тебя болит один зуб. то ликуй, что у тебя болят не все зубы...

Радуйся , что ты .имеешь возможность , не быть женатым сразу на трех... . .

... Если жена тебе изменила, то радуйся, что она изменила тебе, а не отечеству...

Последуй , человече, моему Совету, я жизнь твоя будет состоять из сплошного ликования ».

Прочитаешь такое и невольно воскликнешь :

ДА ЗДРАВСТВУЕТ ЧЕХОВ ВО ВЕКИ ВЕКОВ !

Рона · 19 Октября 2006

Рассказы.А.П.Чехов.

http://www.fictionbook.ru/en/author/chehov...pered_svadboyi/

Рона · 11 Февраля 2009

------------------------------

«Бог создал меня из теплой крови и нервов, да-с! А органическая ткань, если она жизнеспособна, должна реагировать на всякое раздражение. И я реагирую! На боль я отвечаю криком и слезами, на подлость - негодованием, на мерзость - отвращением. По-моему, это, собственно, и называется жизнью»

«Даже в человеческом счастье есть что–то грустное!»

«Если боитесь одиночества, то не женитесь»

«Жизнь есть досадная ловушка. Когда мыслящий человек достигает возмужалости и приходит в зрелое сознание, то он невольно чувствует себя как бы в ловушке, из которой нет выхода»

«Зафилософствуй - ум вскружится»

«Истинное счастие невозможно без одиночества. Падший ангел изменил богу, вероятно, потому, что захотел одиночества, которого не знают ангелы»

«Мне страшно хочется жить, хочется, чтобы наша жизнь была свята, высока и торжественна, как свод небесный. Будем жить! Солнце не восходит два раза в день, и жизнь даётся не дважды, — хватайтесь же цепко за остатки вашей жизни и спасайте их»

«Никогда не рано спросить себя: делом я занимаюсь или пустяками?»

«Падший ангел изменил Богу, вероятно, потому, что захотел одиночества, которого не знают ангелы.»

«Призвание всякого человека в духовной деятельности — в постоянном искании правды и смысла жизни»

«Смерть страшна, но ещё страшней было бы сознание, что будешь жить вечно»

«Счастья нет, не должно быть и не будет для нас... Мы должны только работать и работать, а счастье - это удел наших далеких потомков»

«У людей, живущих одиноко, всегда бывает на душе что-нибудь такое, что они охотно бы рассказали»

«У несвободных людей всегда путаница понятий»

Антон Павлович Чехов (17.01.1860 - 2.07.1904) — выдающийся русский писатель.

Рона · 11 Февраля 2009

http://www.fraznik.ru/aw/537.html

Рона · 9 Марта 2009

Чайковский и Чехов

В 1890 году Антон Чехов выпустил сборник рассказов "Хмурые люди" с посвящением Петру Чайковскому. Казалось бы, что могло быть общего у молодого писателя, пусть и подающего надежды, с прославленным композитором? Оказывается, музыка занимала немалое место в жизни Чехова.

Детство и юность писателя прошли в Таганроге, провинциальном городе, необычном как по составу населения, так и по традициям, особенно в области музыкальной культуры. Старший брат Чехова Александр вспоминал: "Иностранная, т. е. греческая и итальянская, аристократическая молодежь воспитывалась на музыке, и не было почти ни одного греческого и итальянского дома, из окон которого в тихий южный летний вечер не доносились бы звуки фортепиано, скрипки или виолончели и не разливались бы в лениво засыпавшем воздухе голосовые соло и дуэты из "Травиаты", "Трубадура"..." Негоцианты греческого и итальянского происхождения приглашали на гастроли итальянскую оперу. Бывала в Таганроге на гастролях и российская опера. И ничего не было удивительного, что на улицах арии из опер распевали извозчики, грузчики, прислуга.

Естественно, такое повальное увлечение музыкой не обошло юного Чехова. Он бывал на спектаклях оперы, оперетты, на концертах. Любил симфоническую музыку. В Таганроге он мог слышать и сочинения Чайковского. Но лично познакомился с композитором, когда переехал в Москву. Чехов, тогда студент-медик, не оставался в стороне от музыкальной жизни столичного города. Он увлекся Чайковским и позже признавался: "Я ужасно люблю его музыку".

Однако первый шаг к знакомству сделал не писатель, а композитор. В апреле 1887 года в одной из газет он увидел рассказ Чехова "Миряне" ("Письмо"). Талант молодого автора так пленил Чайковского, что он решил написать ему. Письмо отправил в редакцию газеты. Правда, оно не попало к адресату.

Знаменитый композитор не случайно обратил внимание на молодого писателя. Его друг - композитор Г.А. Ларош - утверждал, что Чайковский был в значительной мере рожден литератором. Он раньше многих специалистов увидел в Чехове восходящую звезду на российском литературном небосклоне. В письмах композитору С. Танееву утверждал, что Чехов становится новым большим русским талантом, будущим столпом нашей словесности.

В 1888 году Чехов приехал в Петербург и посетил дом поэта Плещеева, где познакомился с братом Чайковского - Модестом Ильичом. И так ему понравился, что был приглашен на завтрак, а там присутствовал и Петр Ильич. Эта встреча произвела на Чехова ошеломляющее впечатление. И не только потому, что он сидел за одним столом и беседовал с любимым композитором. Его поразило, что этот великий человек знает его творчество и ценит его талант. Уже тогда он решил один из новых сборников посвятить Петру Ильичу. В октябре 1889 года Чехов обратился с письмом к Чайковскому, в котором просил разрешения на такое посвящение. А через день композитор пришел в гости к Чехову и дал свое согласие.

В тот день Антона Павловича ожидал еще один сюрприз. Через несколько часов посыльный вручил ему пакет от Чайковского. Тот писал: "Посылаю при сем свою фотографию и убедительно прошу вручить посланному вашу". На подаренной фотографии Чайковский смотрится собранным, суровым, на лице отражена напряженная работа мысли. В верхней части фотографии надпись: "А.П. Чехову от пламенного почитателя. П. Чайковский 14 окт. 89".

Посыльному были вручены фотография, письмо и книга. На своем фото Антон Павлович написал: "Петру Ильичу Чайковскому на память о сердечно преданном и благодарном почитателе. Чехов". А в письме были такие слова: "Посылаю вам фотографию и книгу, и послал бы солнце, если бы оно принадлежало мне". На книге, которую автор подарил композитору, он сделал надпись: "Петру Ильчу Чайковскому от будущего либреттиста 89.14.ХI А. Чехов". Видимо, Чехов был так сильно взволнован, что вместо октября ошибочно указал ноябрь. Надпись требует еще одного пояснения: дело в том, что Чайковский предложил Чехову написать для него либретто по повести Лермонтова "Бэла". В то время композитор вынашивал мысль создать оперу по этому произведению. Задумка не была осуществлена.

Посвящение нового сборника Чайковскому было событием не только для молодого Чехова, но и для композитора. Он писал брату Модесту: "Представь себе, Чехов написал мне, что хочет посвятить мне свой новый сборник рассказов. Я был у него с благодарностью. Ужасно горжусь и радуюсь".

Вскоре Чайковский уезжает в Италию, где пишет оперу "Пиковая дама". А Чехов отправляется в многомесячное путешествие на Сахалин, остров ссыльных. Изучает положение жизни отверженных и проводит перепись жителей этой окраины Российской империи. В период подготовки к поездке он написал Модесту Ильичу: "Через полторы-две недели выйдет в свет моя книжка, посвященная Петру Ильичу. Я готов день и ночь стоять почетным караулом у крыльца того дома, где живет Петр Ильич, - до такой степени я уважаю его. Если говорить о рангах, то в русском искусстве он теперь занимает второе место после Льва Толстого, который давно уже сидит на первом. (Третье я отдаю Репину, а себе беру девяносто восьмое)". Отсвет творчества Чайковского, его музыки лежит на сочинениях Чехова, особенно на его пьесах. Они очень музыкальны. Это заметили даже при переводе на иностранные языки. Доказательством может служить мнение Андре Моруа: "Любая пьеса Чехова подобна музыкальному произведению".

http://chehov.niv.ru/chehov/bio/chajkovskij-i-chehov.htm

Рона · 27 Апреля 2009

http://www.allsoch.ru/soch/Files/106614893088916.shtml

Сочинение: Чехов А.П. - Разное - "Поиск смысла жизни и счастья в произведениях А. П. Чехова"

"Поиск смысла жизни и счастья в произведениях А. П. Чехова"

Если каждый человек на куске земли сделал бы все, что он может, как прекрасна была бы земля наша.

А. П. Чехов

Поиск смысла жизни — это удел каждого мыслящего и совестливого человека. Поэтому лучшие наши писатели всегда напряженно искали художественное решение этого вечного вопроса. Сегодня, когда старые идеалы потускнели, а новые завоевывают свое место, эти проблемы стали едва ли не самыми важными. Но сказать с полной уверенностью, что многие люди нашли этот смысл жизни, мы не можем. Было бы радостно сознавать, что все его искали и ищут. Только каждый человек . видит смысл жизни по-своему. Мне кажется, смысл жизни в любви к тем, кто тебя окружает, и к тому делу, которое ты делаешь. И чтобы любить людей и свою работу, надо любить повседневные мелочи, видеть в них радость, каждую минуту стараться улучшить что-нибудь вокруг себя и внутри себя. По-моему, Чехов нас учит именно этому. Сам он, по воспоминаниям современников, был человеком, жизнь которого заполнялась упорным трудом. Он был сострадательным к людям, боялся лжи, был чистосердечным, мягким, вежливым, воспитанным человеком.

Признак духовной культуры личности — готовность к самоотдаче и самопожертвованию. Чехов всегда был готов помочь людям. Он лечил больных, работая врачом. Но лечить души людей оказалось более трудным и более важным делом. Чехов не мог не стать писателем! В его пьесах и рассказах мы видим жизнь простых людей, повседневный быт. Близкие автору люди — люди обыкновенной судьбы. Это интеллигенты, ищущие смысл жизни.

Обсуждая тему поиска смысла жизни в произведениях Чехова, необходимо остановиться на его последней пьесе “Вишневый сад”. В ней тесно переплетается прошлое, настоящее и будущее всей России.

Раневская прощается с садом, как будто расстается ,со своим прошлым, праздным, расточительным, но всегда свободным от расчетов, пошлых меркантильных интересов. Ей не жаль растраченных денег, она не ведает цены копейки. Раневскую волнует эта несчастливая, нескладная жизнь. Даже последний бал, который затевает героиня, этот мир на обломках прошлого, несет в себе главную цель жизни — стремление наблюдать радостный миг, преодолеть свое отчаяние, забыть о плохом, найти радость в каждой минуте, подняться над хаосом, несчастьем.

Петя Трофимов полон дум о будущем. Он заражает своими мечтами и Аню. Они верят в грядущую радость, свободу, любовь.

Ермолай Лопахин видит смысл жизни в приобретениях недвижимости, в овладении тем, о чем его дед и отец и мечтать не могли, так как были рабами. А он своей цели достиг, стал владельцем вишневого сада. Но не стал счастливее, когда понял, что это “ненужная победа”, что не о потере сада грустят его владельцы, что есть совсем иные ценности.

Каждый из героев пьесы ищет свой путь в будущее. Тема “вишневого сада” — это тема личной причастности к красоте, к природе, зовущая к поискам смысла жизни.

Героиня рассказа “Попрыгунья” Ольга Ивановна Дымова не ищет смысла жизни. Для нее вся жизнь — полоса удовольствий, танцев, смеха. Все окружающие ее люди только для того и служат, чтобы доставлять ей удовольствие. Только когда она теряет Дымова, осознание его необыкновенности приходит, да и то ненадолго. Не хочется ей верить в то, что не будет больше беззаботной и праздной жизни.

Для любящего же Ольгу Ивановну Дымова счастье в том, чтобы удовлетворить все прихоти жены, лелеять ее и терпеть все ради ее блага. Робкий, интеллигентный человек жертвует всем, не думая о себе самом. Работает, лечит людей, терпит невзгоды ради дела, ради долга. Он не может иначе, потому что любит людей.

“Свободное и глубокое мышление, которое стремится к уразумению жизни, и полное презрение к глупой суете мира, — вот два блага, выше которых никогда не знал человек”, — говорит доктор Ратин в рассказе “Палата № 6” своему пациенту. “Покой и довольство человека не вне его, а в нем самом ... мыслящий человек отличается тем, что презирает страдание, что всегда доволен”. Иван Дмитриевич Громов думает иначе. Для него жизнь — это возможность отвечать на боль криком и слезами, на подлость — негодованием, на мерзость — отвращением.

Итог их споров печален: одного дня в больнице было достаточно Рагину, чтобы рухнула его теория.

Саша в рассказе “Невеста” убеждает главную героиню Надю поехать учиться, бросив дом, привычный образ жизни, жениха, чтобы показать всем, что эта “неподвижная, серая, грешная жизнь” надоела ей. Он рисует перед Надей великолепные картины, горизонты, которые ей откроет новая жизнь: “чудесные сады, фонтаны”. Подобно Трофимову, Саша верит в прекрасное будущее, и его вера убеждает Надю. Оба они видят смысл жизни в стремлении к лучшему, когда “зла не будет, потому что каждый будет знать, для чего он живет”.

В рассказе “Дом с мезонином” Лида Волчанинова следует идеям народничества, видя в этом свое призвание. Чехов показывает нам прогрессивно мыслящую девушку, ищущую смысл жизни в помощи больным, в обучении безграмотных детей, в заботе о бедных.

Любовь к маленькому, простому человеку является смыслом жизни Лиды Волчаниновой, Нади, Громова, Дымова и других героев Чехова. Наконец, в “маленькой трилогии” перед нами предстает Иван Иванович, человек ищущий, размышляющий о своей судьбе. Он призывает: “...не успокаивайтесь! Пока молоды ... не уставайте делать добро!.. Если в жизни есть смысл и цель, то смысл этот не в нашем счастье, а в чем-то более разумном и великом. Делайте добро!”

Восставая против пассивного взгляда на жизнь, Чехов открывает своим читателям веру в русскую интеллигенцию, веру в каждого порядочного человека, способного выстоять под ударами судьбы и подняться над своим временем в вечных поисках высшего смысла жизни.

На примере Беликова (“Человек в футляре”) Чехов показывает, что из среды интеллигенции, равнодушной и пассивной, нередко выходили и убежденные защитники мракобесия. По мнению писателя, это закономерно: кто не борется за новое, за справедливое, тот рано или поздно окажется ревнителем отжившего, косного. В образе Беликова Чехов дал символический тип человека, который сам всего боится и держит в страхе всех окружающих. Классической формулой трусости стали беликовские слова: “Как бы чего не вышло”.

Не перестаешь удивляться современности рассказов Чехова, их злободневности, актуальности. Разве нет и сейчас среди нас таких Беликовых, для которых мнение окружающих, страх за свои собственные действия важнее личных убеждений?

Нет одинаковых характеров, нет абсолютно одинаковых судеб. Кажется, люди идут куда-то все вместе, от рождения до смерти, проходя похожий путь. Но это только кажется. Каждый человек идет своей дорогой. В поисках своего собственного смысла жизни он выбирает себе друзей, профессию, судьбу. Это очень сложно и удается далеко не всем. Многие сдаются, отступают, меняя свои убеждения. Некоторые погибают в неравной борьбе с трудностями и превратностями судьбы. Лишь тот, в ком стучит доброе сердце, кто способен понять ближнего своего и помочь слабому, достигает счастья. Счастье — это постижение смысла жизни. Счастье — это потребность и умение делать добро. Этому нас учит бессмертный, скромный и добрый Чехов. Этому нас учит сама жизнь. Чем раньше мы понимаем необходимость делать добро, тем быстрее достигаем счастья. Иногда, к сожалению, слишком поздно человек осознает, что его нравственные идеалы были ошибочными, что не там он искал смысл жизни.

Хорошо, если такой человек успевает это понять тогда, когда еще есть время что-то изменить, исправить. Читать и перечитывать Чехова — это значит спешить делать добро!

Рона · 27 Января 2010

Жизнь прекрасна!

(Покушающимся на самоубийство)

Жизнь пренеприятная штука, но сделать ее прекрасной очень нетрудно. Для этого недостаточно выиграть 200 000, получить Белого Орла, жениться на хорошенькой, прослыть благонамеренным — все эти блага тленны и поддаются привычке. Для того, чтобы ощущать в себе счастье без перерыва, даже в минуты скорби и печали, нужно: а) уметь довольствоваться настоящим и б) радоваться сознанию, что «могло бы быть и хуже». А это нетрудно:

Когда у тебя в кармане загораются спички, то радуйся и благодари небо, что у тебя в кармане не пороховой погреб.

Когда к тебе на дачу приезжают бедные родственники, то не бледней, а торжествуя восклицай: «Хорошо, что это не городовые!»

Когда в твой палец попадает заноза, радуйся: «Хорошо, что не в глаз!»

Если твоя жена или свояченица играет гаммы, то не выходи из себя, а не находи себе места от радости, что ты слушаешь игру, а не вой шакалов или кошачий концерт.

Радуйся, что ты не лошадь конножелезки, не коховская «запятая», не трихина, не свинья, не осел, не медведь, которого водят цыгане, не клоп... Радуйся, что ты не хромой, не слепой, не глухой, не немой, не холерный... Радуйся, что в данную минуту ты не сидишь на скамье подсудимых, не видишь пред собой кредитора и не беседуешь о гонораре с Турбой.

Если ты живешь в не столь отдаленных местах, то разве нельзя быть счастливым от мысли, что тебя не угораздило попасть в столь отдаленные?

Если у тебя болит один зуб, то ликуй, что у тебя болят не все зубы.

Радуйся, что ты имеешь возможность не читать «Гражданина», не сидеть на ассенизационной бочке, не быть женатым сразу на трех...

Когда ведут тебя в участок, то прыгай от восторга, что тебя ведут не в геенну огненную.

Если тебя секут березой, то дрыгай ногами и восклицай: «Как я счастлив, что меня секут не крапивой!»

Если жена тебе изменила, то радуйся, что она изменила тебе, а не отечеству.

И так далее... Последуй, человече, моему совету, и жизнь твоя будет состоять из сплошного ликования.

Рона · 29 Января 2010

Рона · 29 Января 2010

Университет развивает все способности, в том числе и глупость.

***

Кто не может взять лаской, тот не сможет взять строгостью.

***

Жениться интересно только по любви; жениться же на девушке только потому, что она симпатична, это все равно что купить себе на базаре ненужную вещь только потому, что она хороша.

***

Национальной науки нет, как нет национальной таблицы умножения.

***

Краткость - сестра таланта.

***

Тот, кому чужда жизнь, кто неспособен к ней, тому ничего больше не остается, как стать чиновником.

***

Если боитесь одиночества, то не женитесь.

***

Тогда человеку станет лучше, когда вы покажете ему, каков он есть.

***

Там хорошо, где нас нет: в прошлом нас уже нет, и оно кажется прекрасным.

***

Во все времена богатство языка и ораторское искусство шли рядом.

***

Жизнь-то прошла, словно и не жил.

***

Одна боль всегда уменьшает другую. Наступите вы на хвост кошке, у которой болят зубы, и ей станет легче.

Рона · 29 Января 2010

Краткая биография:

Чехов Антон Павлович (1860-1904), русский писатель, почетный академик Петербургской АН (1900-02). Начинал как автор фельетонов и коротких юмористических рассказов (псевдоним — Антоша Чехонте и др.).

Основные темы творчества — идейные искания интеллигенции, недовольство обывательским существованием одних, душевная «смиренность» перед пошлостью жизни других («Скучная история», 1889; «Дуэль», 1891; «Дом с мезонином», 1896; «Ионыч», 1898; «Дама с собачкой», 1899).

В рассказах «Бабье царство» (1894), «Мужики» (1897), «В овраге» (1900) показал дикость и жестокость деревенской жизни. Большой силы социального и художественного обобщения Чехов достиг в рассказах «Палата №6» (1892), «Человек в футляре» (1898). В пьесах «Чайка» (1896), «Дядя Ваня» (1897), «Три сестры» (1901), «Вишневый сад» (1904), поставленных на сцене Московского Художественного Театра, создал особую, тревожную эмоциональную атмосферу предчувствия грядущего. Главный герой Чехова — рядовой человек со своими каждодневными делами и заботами. Тонкий психолог, мастер подтекста, своеобразно сочетавший юмор и лиризм.

Малоизвестные факты из жизни А.П. Чехова

Самая большая любовь А.П. Чехова

В одном из писем брату Николаю Чехов, объясняя, что такое воспитание, между прочим, отмечает, что воспитанным людям «нужна от женщины не постель... Им, особенно художникам, нужны свежесть, изящество, человечность, способность быть не..., а матерью...». Он верил, что подобные женщины существуют. И он встретил такую женщину...

Лидия Авилова, молодая талантливая писательница, невероятно милое и очаровательное создание. При этом — замужняя женщина, мать... Беседуя с ней второй раз в жизни, Чехов, всегда осторожный в выражении своих чувств, вдруг почти прямым текстом признается ей в любви: «А не кажется вам, что когда мы встретились с вами три года назад, мы не познакомились, а нашли друг друга после долгой разлуки?»

Это была взаимная любовь. Там, наверху, похоже, явно рассчитывали на соединение двух этих любящих сердец. Но в этом прекрасном плане была, по-видимому, допущена какая-то ошибка. Что же было делать двум милым хорошим людям, если их счастье могло причинить боль другим хорошим людям? Только одно — расстаться.

Но до расставания еще были встречи, тайная переписка, слова, в которых сквозила любовь и досада, и даже маленькие ссоры — ссоры влюбленных. Во время одной из них он, понимая безвыходность положения, скажет ей: «Вы сегодня не такая, как раньше. Вид у вас равнодушный и ленивый, и вы будете рады, когда я уйду. Да, раньше... помните ли вы наши первые встречи? Да и знаете ли вы? .. Знаете, что я был серьезно увлечен вами? Я любил вас. Мне казалось, что нет другой женщины на свете, которую я мог бы так любить. Вы были красивы и трогательны, и в вашей молодости было столько свежести и яркой прелести. Я вас любил и думал только о вас. И когда я увидел вас после долгой разлуки, мне казалось, что вы еще похорошели и что вы другая, новая, что опять вас надо узнавать и любить еще больше, по-новому. И что еще тяжелее расставаться... Я вас любил, но я знал, что вы не такая, как многие женщины, что вас любить можно только чисто и свято на всю жизнь. Я боялся коснуться вас, чтобы не оскорбить. Знали ли вы это?»

Она не нашлась что ответить. Он, минуту помолчав, ушел. А через два дня она отправила ему специально заказанный в ювелирном магазине брелок в форме книги, на одной стороне которого было написано: «Повести и рассказы. Соч. Ан. Чехова», а с другой — «Стран. 267, стр. 6 и 7». Если найти эти строки в книге, то можно было прочесть: «Если тебе когда-нибудь понадобится моя жизнь, то приди и возьми ее».

Вот тут бы и случись то, что в романах называют счастливым поворотом судьбы! Ан, нет... Она, в тревоге и томлении, ожидает решения своей судьбы, а он, страстно любящий, но никогда даже не поцеловавший ее, в ответном письме лишь отшучивается... Отказывается от собственного счастья! Боже, до чего же грустно все это...

Позднее у Чехова будут и другие привязанности, но такой любви, как к Авиловой, уже не будет. Мизинова, Яворская, Книппер... Ни одна из них не заставит стучать его сердце быстрее.

Рона · 29 Января 2010

Малоизвестные факты из жизни А.П. Чехова

А.П. Чехов и одиночество

В его записной книжке можно отыскать такую остроту: «Если боитесь одиночества, то не женитесь». Чехов женился поздно, в сорок с хвостиком. «Если бы я женился, — признавался он, — я бы предложил жене... не жить вместе. Чтобы не было ни халатов, ни этой... распущенности... и возмутительной бесцеремонности». Так он и поступил, женившись на Ольге Книппер, актрисе Московского Художественного театра: она будет жить в Москве, а он — в Ялте.

Что же касается одиночества... На печати, которой он запечатывал свои письма, были выгравированы слова: «Одинокому везде пустыня». По словам Бунина, Чехов никогда ни с кем не был дружен, близок по-настоящему. Выносить одиночество мог лишь тогда, когда творил. И то любил, чтобы при этом за стеной кабинета обязательно кто-то присутствовал — играл на фортепиано, пел, или говорил — причем, как можно громче! «Как приятно сидеть дома, когда по крыше стучит дождь и когда знаешь, что в доме твоем нет тяжелых, скучных людей». Его дом всегда был полон гостей, которых, по словам современника, он «принимал у себя в таком беспримерном количестве, словно у него был не дом, а гостиница». Да и сам Чехов любил ходить в гости. «Необыкновенно скорый на знакомства и дружбы, он в первые же годы своей жизни в Москве перезнакомился буквально со всею Москвою, — вспоминал Чуковский. — И как весело ему было с людьми! С теми, кого он любил. А полюбиться ему было нетрудно...».

«Одинокие ходят в рестораны и баню, чтобы разговаривать». Это уже его слова.

Малоизвестные факты из жизни А.П. Чехова

Быть честным похвально. Но, как заметил английский философ Честерфилд, «порядочный человек обязан всегда говорить правду, но не обязательно — всю правду». Чехов не был женоненавистником, однако некоторыми, быть может, излишне откровенными высказываниями нажил немало врагов в стане прекрасной половины человечества. Его книги, вкупе с творениями Ницше, Отто Вейнингера и Шопенгауэра, до сих пор сжигают на своих кострах феминистки. Спрашивается, за какие такие высказывания?

Возможно, за такие: «Жить с женщиной, которая читала Спенсера и пошла для тебя на край света, так же неинтересно, как с любой Анфисой или Акулиной. Так же пахнет утюгом, пудрой и лекарствами, те же папильотки каждое утро и тот же самообман». Или: «Надо воспитать женщину так, чтобы она умела сознавать свои ошибки, а то, по ее мнению, она всегда права». Или: «Я не люблю, когда реалисты-романисты клевещут на женщину, но и не люблю также, когда женщину поднимают за плечи... И стараются доказать, что если она и хуже мужчины, то все-таки мужчина мерзавец, а женщина ангел. И женщина, и мужчина пятак пара, только мужчина умнее и справедливее... Справедливость, кажется, им вообще не свойственна». Или: «Женщине прежде всего нужна спальня» ...

Почти все эти фразы — выдержки из писем. Возможно, это самое эмоциональное из всего, что было им сказано или написано о женщинах. А значит, эти слова необъективны. Проще говоря, несправедливы. И это, кажется, единственный грех, в котором можно его упрекнуть.

Рона · 29 Января 2010

Чехов и Левитан - величайший писатель и величайший художник

Антон Чехов

Наиболее близким другом Левитана и человеком, наиболее глубоко понимавшим его творчество, стал великий русский писатель Антон Павлович Чехов. Левитан и Чехов были ровесниками и познакомились еще в конце 1870-х годов, когда оба были бедными студентами. Как-то зимою Левитан заболел, и его друг - Михаил Чехов - привел своего брата Антона проведать больного. После этого они постоянно встречались в Москве и, видимо, в Звенигороде, где некоторое время работал в больнице Антон Павлович. В это же время Чехов начинал писать свои небольшие юмористические рассказы (еще под псевдонимом Антоша Чехонте). Но особенно душевной стала дружба писателя и живописца с 1885 года, когда Левитан вместе с семьей Чеховых провел лето в подмосковной усадьбе Киселевых Бабкино близ Нового Иерусалима (туда же он приезжал на отдых и в два последующих года). Только что переживший тяжелый душевный кризис, доведший его до попытки самоубийства (к счастью, неудачной), Левитан нашел в семье Чеховых теплое, родственное отношение и искреннюю дружескую помощь. Сохранилось немало воспоминаний о царившей в Бабкино целительной атмосфере любви к природе, живому слову и искусству, о совместных чтениях стихов Пушкина и сатиры Салтыкова-Щедрина, музыкальных вечерах, прогулках на природе, о веселых играх, организатором которых был неистощимый в своем остроумии Антон Павлович.

Необычайно близкими оказались Чехов и Левитан и в каких-то сокровенных основах своего мироощущения, и, соответственно, поэтики творчества. Эта близость ясно сказывается в письмах Левитана к Чехову, раскрывающих светлую, доверчивую, но и нервную, легко ранимую, импульсивную натуру художника. Письма эти, иногда весело-ироничные, а иногда исполненные глухой мрачной тоски, позволяют ощутить и важность душевной поддержки Левитана Чеховым, и левитановское восхищение творчеством писателя как пейзажиста - отдельные описания природы у которого он считал верхом совершенства. Правда, впоследствии, в 1892 году, был в истории дружбы Левитана и Чехова эпизод, ненадолго омрачивший их отношения и связанный с чеховским рассказом "Попрыгунья" (другое название - "Великий человек"). С сюжете этого рассказа Чехов использовал некоторые моменты взаимоотношений Левитана, его ученицы Софьи Кувшинниковой и ее мужа, врача Дмитрия Кувшинникова.

Чехов напечатал рассказ, и Левитан нашел в нем обидные намеки на себя, своих близких, возмутился, вспылил, говорят, даже собирался вызвать Чехова на дуэль... А морщился, как от боли, вспоминая всю эту историю. Как мог он так не понять Чехова :( Дружба с Чеховым освещала всю его жизнь, и никто, как Чехов, не умел так легко и хорошо разбираться в путанице его порою несвязных, буйных мыслей, чувств. Теперь все кончено, казалось Левитану... Все сильнее грызла его тоска по другу. Хотелось иногда забыть обо всем, пойти к Чеховым. Но как на это решиться? Однажды - это было 2 января 1895 года - заехала к Левитану Таня Куперник, молодая писательница. Она собралась ехать в Мелихово к Чеховым и по дороге зашла посмотреть летние этюды Левитана. Когда Левитан узнал, куда она едет, он заговорил о том, как труден ему разрыв с Чеховым, как хотелось бы по-прежнему поехать к нему в Мелихово.

- За чем же дело стало? Раз хочется, так и надо ехать. Поедемте со мной сейчас!

- Как? Сейчас? Так вот и ехать?

- Так вот и ехать!

"Левитан заволновался, зажегся... и вдруг решился. Бросил кисти, вымыл руки, и через несколько часов мы подъезжали к мелиховскому дому, - вспоминала много лет спустя Татьяна Львовна Щепкина-Куперник. И вот мы подъехали к дому. Залаяли собаки на колокольчик, выбежала на крыльцо Мария Павловна, вышел закутанный Антон Павлович, в сумерках вгляделся, кто со мной, - маленькая пауза - и оба кинулись друг к другу, так крепко схватили друг друга за руки - и вдруг заговорили о самых обыкновенных вещах: о дороге, погоде, о Москве... будто ничего не случилось". Друзья вновь обрели друг друга. Крепче, душевнее стала дружба, и Левитан сиял от счастья, когда Чехов, наезжая в Москву, приходил к нему в мастерскую. Так дружба писателя и художника, к их взаимной радости, возобновилась. Чехов подарил живописцу свою книгу с надписью: "Величайшему художнику от величайшего писателя. Милому Левиташе "Остров Сахалин" на случай, если он совершит убийство из ревности и попадет на оный остров. Их самые сердечные отношения сохранились до конца дней художника."

Дружба с Левитаном, восхищение его работами, видимо, многое дали и Чехову как писателю и мыслителю. Как и Левитан, он готов был "душу отдать за удовольствие поглядеть на теплое вечернее небо, на речки, лужицы, отражающие в себе томный, грустный закат" и особенно любил весну. "Майские сумерки, нежная молодая зелень с тенями, запах сирени, гудение жуков, тишина, тепло - как это ново и необыкновенно, хотя весна повторяется каждый год" (из повести "Моя жизнь"). Подмосковную природу он стал называть левитанистой и писал в одном из писем их общему товарищу - архитектору Федору Шехтелю: "Стыдно сидеть в душной Москве, когда есть Бабкино... Птицы поют, трава пахнет. В природе столько воздуха и экспрессии, что нет сил описать... Каждый сучок кричит и просится, чтобы его написал Левитан". Изучая свеженаписанные работы Левитана, писатель даже говорил, что "вот эта твоя картина более левитанистая, чем предыдущие..." Перекликаются с творчеством Левитана и такие программно важные для Чехова произведения 1880-х годов, как повесть "Степь", рассказы о детях и животных, в которых важнейшую роль играют образы природы и выражены представления писателя о норме, истинно человечном образе мыслей и чувств. "Нужны чистые, поэтические и естественные побуждения, столь же прекрасные, как мир природы... Человек должен быть достоин земли, на которой он живет... Какие красивые деревья и какая, в сущности, должна быть возле них красивая жизнь!" - в подобных утверждениях Чехова, близких к левитановским устремлениям, проявляется нерв, сердце его поэтики.

В 1890 году Левитан представил широкой публике свою знаменитую картину "Тихая обитель", и ее успех по-своему отразился и в творчестве Чехова. В его повести "Три года" есть эпизод, где героиня на художественной выставке рассматривает полюбившуюся ей картину, описание которой являет синтез впечатлений писателя от работ Левитана, в том числе и от Тихой обители: "На первом плане - речка, через нее бревенчатый мостик, на том берегу тропинка, исчезающая в темной траве... А вдали догорает вечерняя заря. И почему-то стало казаться, что эти самые облачка, и лес, и поле, она видела уже давно и много раз, и захотелось ей идти, идти и идти по тропинке, и там, где была вечерняя заря, покоилось отражение чего-то неземного, вечного, океана чистой радости и ни чем не омраченного блаженства..."

http://isaak-levitan.ru/chehov.php

Рона · 29 Января 2010

Знакомство Левитана с Чеховым началось в конце 1870-х годов, когда оба были бедными студентами. Но более задушевной их дружба стала с 1885 года, когда они провели лето в подмосковной усадьбе Киселёвых Бабкино на реке Истра. Охота, рыбная ловля, сбор грибов. Вечерами куролесили, рядились, кто во что горазд, писали веселые стихи:

А вот и флигель Левитана

Художник милый здесь живет,

Встает он очень-очень рано

И тотчас чай китайский пьет.

Позвав к себе собаку Весту,

Дает ей крынку молока,

И тут же, не вставая с места,

Этюд он трогает слегка.

Смеялись до упаду, разыгрывая друг друга. Но нередко и пересаливали. Бывало, Левитан обидится и уйдет. Дня два-три его не видно. После долгих лет нищеты, голода, одиночества он был особенно чувствительным, легко ранимым. Левитан, весной того года переживший тяжелый душевный кризис, доведший его до попытки самоубийства, нашел в семье Чеховых помощь и понимание.

Чехов и Левитан близки по мироощущению. В формировании пейзажного мастерства Чехова большую роль сыграло общение с живописью Левитана. Постоянным принципом писателя стало соотнесение природы и человеческих чувств. Пейзажи Чехова подвижны, порой печальны. То же и у Левитана:

Где человек у Левитана?

Березы тихо дрогнут у пруда,

И лошаденка тянет неустанно

Худые сани – неведомо куда,

А над безлюдьем светится звезда…

Да, человека нет у Левитана.

Задумчиво я в этот мир вхожу

И чувствую, что счастье и печаль,-

А ими здесь пропитан воздух,-

Все от людей: рассвет, туман и даль;

А если я всмотрюсь, то разгляжу

Людские судьбы – в елях, в речках, в звездах,

Хоть ими здесь пропитан только воздух.

Владимирка – это дорога, большая дорога во Владимирской губернии. В одном из воспоминаний о Левитане читаем: “Однажды, возвращаясь с охоты, мы с Левитаном вышли на старое Владимирское шоссе. Картина была полна удивительной тихой прелести. Длинная полоса дороги белеющей полоской убегала среди перелеска в синюю даль. Вдали на ней виднелись две фигуры богомолок, а старый покосившийся голубец со стертой дождями иконой говорил о давно забытой старине. Все выглядело таким ласковым, уютным. И вдруг Левитан вспомнил, что это за дорога…

“Постойте, да ведь это Владимирка, та самая Владимирка, по которой когда-то, звякая кандалами, прошло в Сибирь столько несчастного люда…” И в тишине поэтичной картины стала чудиться нам глубокая затаенная грусть. Грустными стали казаться дремлющие перелески, грустным казалось и серое небо. Присев у подножья голубца, мы заговорили о том, какие тяжелые картины развертывались на этой дороге, как много скорбного передумано было здесь, у этого голубца”.- Так пишется в книге Ф.С.Мальцева “Мастера русского реалистического пейзажа”.

Так возник замысел пейзажа, который называют социальным. Чувство, пережитое художником, здесь с большей определенностью, чем в других картинах, превратилось в скорбную тему народного страдания. Это подлинный документ эпохи, пейзаж этот встал в один ряд с произведениями, обличающими гнет, насилие и произвол царской России.

Итак, мы совершили прекрасное путешествие, листая страницы жизни и творчества крупнейших представителей русской культуры второй половины XІX века – пейзажиста Левитана и прозаика Чехова.

Они жили на нашей российской земле в одно время, под одним неярким ее небом. Печальные и величавые просторы, нелегкая судьба многострадального, умного, гордого народа давали пищу их таланту.

Они жили, дружили, творили, смеялись и огорчались и при этом незаметно влияли друг на друга, поднимаясь в своем творчестве все выше и выше, а сегодня поднимают нас в понимании смысла жизни, ее красоты и сложности.

Рона · 29 Января 2010

--------------------------------------------------------------------------------

13:05 "А.П. Чехов: вариации на тему любви" в Мелихово

С 7 июля по 7 августа 2007 года в Государственном литературно-мемориальном музее-заповеднике А. П. Чехова в Мелихово (Московская область, Чеховский район, с. Мелихово) откроется межмузейный выставочный проект "А. П. Чехов: вариации на тему любви".

Пожалуй, ни одна другая тема не вызывает такого живого интереса и не порождает такого количества мифов, когда речь заходит о великом художнике.

Материалы выставки помогут не только ответить на традиционные вопросы о музах и прототипах. Посетитель сможет узнать о том, как и из чего сложились самые известные мифы о любви в жизни Чехова; услышать любимые романсы писателя; прогуляться по мелиховской "аллее любви"; окунуться в атмосферу непринужденного веселья "плаваний" Авелана; увидеть знаменитую "Чехиаду" карикатуристки Хотяинцевой и уникальные иллюстрации Кукрыниксов; заглянуть в гастрольный чемоданчик О. Л. Книппер-Чеховой. Наконец, узнать десять причин, по которым не следует жениться, и десять причин, по которым всё-таки стоит это сделать.

Организаторы выставки предлагают совершить увлекательную прогулку по страницам биографии и творчества писателя. На выставке будут представлены экспонаты из фондов ГЛММЗ А. П. Чехова (Мелихово), Государственного литературного музея, музея МХАТ.

Адрес: Московская область, Чеховский район, село Мелихово, ГЛММЗ А. П. Чехова

Проезд: с Курского вокзала до ст. Чехов на электричке "Чехов", "Тула" или "Серпухов", далее автобусом или маршрутным такси №25 "Нерастанное" до ост. Мелихово

Телефоны: 546-53-96, (49672) 2-36-10

URL: chekhovmuseum.com

EMail: melikhovo@mail.ru

---------------------------------------------------------------

Адрес материала: http://www.museum.ru/N31734

Рона · 29 Января 2010

Чехов Антон Павлович (1860 год, Таганрог - 1904 год, Баденвейлер, Германия) - великий русский прозаик, драматург.

Краткая хроника жизни.

1860, 17(29) января - А. П. Чехов родился в Таганроге в мещанской семье.

1868-1879 - учился в Таганрогской гимназии, по окончании которой поступил на медицинский факультет Московского университета.

1880 - начал печатать короткие юмористические рассказы в журналах "Стрекоза", "Будильник", "Осколки" и других.

1884 - окончил университет, занялся медицинской практикой.

1888 - повесть "Степь".

1890 - А. П. Чехов совершает поездку на Сахалин, где совершает сплошную перепись каторжных и ссыльных поселенцев. Пишет книгу "Остров Сахалин" (1893-1894).

1892 - поселился под Москвой, в деревне Мелихово (ныне Чеховский район), близ Лопасни (ныне город Чехов), в приобретенной им усадьбе (с 1944 г. - музей-усадьба Чехова). Создает повести и новеллы - "Дуэль", "Дом с мезонином", "Палата номер 6" и прочие.

1897-1899 - участие во всеобщей переписи населения, работа участковым врачом во время эпидемий холеры. Создает пьесы "Чайка", "Дядя Ваня", "Три сестры".

1901 - женился на актрисе художественного театра О. Л. Книппер.

1902 - вследствие заболевания туберкулезом переселяется в Ялту, где сближается с Горьким. Вместе с В. Г. Короленко в знак протеста против отмены Николаем Вторым избрания Горького почетным академиком отказался от звания почетного академика, присужденного ему в 1900 году.

1903-04 - пишет пьесу "Вишневый сад".

1904, июнь - А. П. Чехов в связи с обострением туберкулеза выезжает в Германию для лечения на курорт Браденвейлер, где скончался 2 (15) июля А. П. Чехов похоронен в Москве.

Творчество и жизнь писателя.

Дед писателя по отцу, крепостной из Воронежской губернии, выкупил себя с семьей на волю. Отец Чехова, глубоко верующий человек, владел небольшой бакалейной лавкой, но впоследствии разорился. Дети должны были помогать отцу в торговле, а также петь в организованном им церковном хоре. В 1879 Чехов поступает в Московский университет, где получает диплом врача, однако главным делом его жизни еще во время учебы становится литература.

Жизнерадостный по природе, одаренный редкою наблюдательностью, отменным остроумием и чисто гоголевской способностью подмечать и схватывать смешные черточки в поступках и характерах людей, Чехов начал свою писательскую деятельность в сатирических журналах “Будильнике”, “Осколках”, “Стрекозе” и др. под псевдонимами Антоша Чехонте, Балдастов и Человек без селезенки. Уже в ранних рассказах (“Письмо донского помещика”, “Злоумышленник”, “Орден” и “Хирургия”) он обнаружил недюжинный талант и много тонкого юмора, охотно пользуясь шаржем как литературным приемом, к которому он прибегал и впоследствии, особенно в своих комедиях и одноактных водевилях, вроде “Медведя” и “Юбилея”. Но даже в этот первый период, наряду с легкой карикатурой и добродушным смехом, в творчестве Чехова наметились иные, более серьезные мотивы, сближавшие его с преобладающими веяниями 1880-х.

В своих более зрелых произведениях (повести и рассказы: “Степь”, “Палата № 6”, “Дуэль”, “Человек в футляре”, “Моя жизнь”, “Скучная история”; драмы “Иванов”, “Чайка”, “Дядя Ваня”, “Три сестры”, “Вишневый сад”) Чехов дал ряд неподражаемых по силе художественной изобразительности и глубине психологического анализа, выпуклых и ярких картинок из быта средних классов: купцов, чиновников, актеров, врачей, учителей.

С особой глубиной и объективностью Чехов раскрывал образ русской космополитизированной интеллигенции, погибающей от бездуховности, неврастении, безволия, сознания своей оторванности от национальной жизни. Чехов, как многие его современники, не разделял русское общество на “прогрессивную интеллигенцию” и народ, а рассматривал его как единое целое. “Все мы народ, — говорил Чехов, — и все лучшее, что мы совершаем, дело народное”. Вместе с тем, как горожанин, Чехов плохо знал быт русской деревни. Описания жизни русских крестьян в его произведениях (особенно “Мужики”, “В овраге”) схематичны и недостоверны и являют самую слабую сторону его великого таланта.

Все творчество Чехова, хотя и в высшей степени объективное и чуждое какому-либо доктринерству, является последовательным и бескомпромиссным осуждением духовного мещанства, будь то в лице грубого мужика Лопахина, вырубающего вишневый сад, или под гримом ученой воблы в образе педанта-профессора Серебрякова, или в комической фигуре занимающегося добровольным сыском унтера Пришибеева.

Согласно Чехову, корень духовного мещанства — не в какой-либо социальной прослойке, образовавшейся в ту или иную эпоху промышленного развития, а в безнадежной и неизлечимой мелочности человеческой природы вообще, превращающей всю нашу жизнь, независимо от географических зон и экономических перегородок, в сплошную мещанскую драму. В этом подходе к патологическому явлению вульгарности Чехов сходен и с Гоголем, и с Достоевским, создавшими извечные типы пошляков и духовных хамов — Хлестакова, Чичикова и Смердякова.

Чехов обостренно сознавал, как западная материалистическая, антидуховная цивилизация, выхолащивая душу человека, обезличивает его.

Писателя удручала беспощадная переоценка всех ценностей. Все критерии — этические, социальные, эстетические, философские и религиозные — подвергались сомнению или отвергались критическим разумом. Равновесие было нарушено, цельность, да и самый смысл общественного бытия были разрушены, а между тем ни распространение образования, вернее полуграмотности, ни завоевания науки, ни блестящие триумфы техники не внесли ничего облагораживающего, ничего светлого и нравственно-устойчивого в общую сумму человеческого существования.

Цивилизация не только не уничтожила духовного варварства, но сама больше, чем когда-либо, сделалась варварской. Вдумчивый и неподкупно честный в своих взглядах, Чехов не мог не сознавать, что люди очутились на краю бездонной, зияющей бездны: Чехов не видел выхода и не знал, суждено ли культуре пережить страшное нашествие цивилизованных дикарей.

Чехов верил в неисповедимые пути Господни, которые как-то, чудом, быть может, выведут родину нашу из того тупика, в котором волею судеб она оказалась. В заключительном монологе Сони, успокаивающей измученного жизнью дядю Ваню, Чехов устами своего героя говорит: “Мы будем жить. Проживем длинный ряд дней, долгих вечеров... будем трудиться для других и теперь, и в старости, не зная покоя, а когда наступит наш час, мы покорно умрем, и там, за гробом, мы скажем, что мы страдали, что мы плакали, что нам было горько, и Бог сжалится над нами, и мы с тобою… милый дядя, увидим жизнь светлую, прекрасную, изящную, мы обрадуемся, и на теперешние наши несчастья оглянемся с умилением, с улыбкой, и отдохнем... Мы услышим ангелов, и увидим все небо в алмазах... и наша жизнь станет тихою, нежною, сладкою, как ласка... Мы отдохнем”.

В творчестве Чехова отразились черты русского национального характера — мягкость, задушевность и простота, при совершенном отсутствии лицемерия, позы и ханжества. Чеховские заветы любви к людям, отзывчивости на их горести и милосердия к их недостаткам, заветы ныне, столь бесчеловечно попранные вершителями революционно-бунтарской России, тем не менее живы в наших сердцах как воспоминанья о чем-то очень дорогом и нужном, бесконечно близком, пусть даже невозвратном.

Рона · 29 Января 2010

… А. П. Чехов

О любви

рассказ

Пелагея, красивая горничная Алёхина, влюблена в повара Никанора, пьяницу и хулигана, но, тем не менее, настолько набожного человека, что он не согласен жить с Пелагеей, не заключив законный брак. Сама же горничная не хочет замуж за Никанора, тот сердится на неё и даже бьёт.

Алёхин рассуждает о том, что в любви всё индивидуально, что здесь не действуют какие-то общие законы и что у русских есть привычка не просто любить, а постоянно усложнять себе при этом жизнь, задаваясь массой ненужных вопросов.

Алёхин рассказывает историю своей любви. По окончании университета он обосновался в своем имении Софьино, на котором после смерти отца был большой долг. Алёхин решает работать, пока не приведёт имение в порядок и не выплатит долги. Его «культурные привычки» выглядят здесь неуместно. Он перестаёт читать газеты, зачастую засыпает не в спальне, а на сеновале.

Алёхина выбирают в почетные мировые судьи. Ему приятно ездить в город, ему нравится тамошнее общество, из новых знакомых Алёхину особенно близки Лугановичи: муж — товарищ председателя суда, жена, Анна Алексеевна, молодая, добрая, интеллигентная женщина. Алёхин влюбляется в неё, начинает всё чаще бывать у Лугановичей. Там ему всегда рады: если Алёхин подолгу отсутствует, его спрашивают, не случилось ли что. Алёхин становится в доме своим человеком, входит без доклада. Супруги трогательно заботятся о нём: потчуют от души, дарят подарки, периодически просят взять у них взаймы (Алёхина постоянно притесняют кредиторы), но он всякий раз отказывается.

Алёхин страдает, не понимает, что свело Анну Алексеевну с таким немолодым и неинтересным человеком, как Луганович, предрекает ей скучную однообразную жизнь. К сожалению, сам он не может предложить ей ничего лучшего взамен, а потому годы идут, у Лугановичей появляются дети, а Алёхин и Анна попрежнему не признаются друг другу в своей любви и скрывают её и от себя, и от других. Они вместе часто ходят в театр, в городе о них ходят сплетни, не имеющие под собой оснований.

Постепенно Анна становится все более нервной, раздражительной и язвительной, в ней укрепляется сознание, что жизнь её не состоялась. Наконец, Лугановичи принимают решение о переезде — мужа назначают председателем в одной из западных губерний. Первой уезжает Анна (ей доктора предписывают лечение в Крыму). Алёхин провожает её. В последний момент перед отходом поезда он заносит в купе забытую Анной корзинку.

Они обнимаются, целуются, плачут, говорят о своём чувстве и понимают, «как мелко и как обманчиво было все то, что мешало любить… что когда любишь, то в своих рассуждениях об этой любви нужно исходить от высшего, от более важного, чем счастье или несчастье, грех или добродетель в их ходячем смысле, или не нужно рассуждать вовсе».

Алёхин едет с Анной до следующей станции, выходит и пешком отправляется в Софьино. С тех пор он живет по-прежнему, крутится как белка в колесе, не занимается наукой или чем-то другим, что сделало бы его жизнь приятнее.

http://briefly.ru/chehov/o_lyubvi/

Рона · 29 Января 2010

Таганрог - это все же Россия,

Хоть не густо там русских людей...

Море... солнце... купцы городские...

Шумный порт, паруса кораблей...

Сахалин - это тоже Россия:

Ссыльно - каторжных злая юдоль.

Беспросветны там муки людские,

Безысходны страданья и боль!

Антон Павлович - тоже Россия:

И улыбка ее, и слеза...

Увлажнялись и самые злые

От его сочинений глаза!

Он любил всех живущих в России:

Даже злобных, бесчестных, тупых...

Будь они сколь угодно плохие,

Но не топчет - жалеет он их!

У него нет героев, злодеев -

Все лишь жертвы неправды земной:

И прощая, любя и жалея,

Как бы просит: жалейте со мной!

Будто Совесть больная стучится

К нам в сердца со страниц его книг...

И живою водою струится

Слов его драгоценный родник!

Дыбин Александр ГЕНИЙ СОСТРАДАНИЯ.( А. П. Чехов.)

Рона · 16 Февраля 2010

Описание:ТЕАТР «ДОМИНО» «Тайны любви или Кукуруза души моей...»(История любви А.П.Чехова и Лики Мизиновой)История любви А.П.Чехова и Лики Мизиновой, Великого русского писателя и драматурга и женщины, любви которой добивались многие Великие люди того времени: Станиславский, Левитан, Потапенко и другие. Режиссер: з. р. культуры РФ Валентина Дулова;Пьеса: Юрий Бычков В спектакле заняты: Дмитрий Лебедев,Лилия Саяпина

http://video.mail.ru/list/dominoart/DOMINO/17.html

Рона · 24 Января 2011

Бунин И.А. - Чехов

Воспоминания Ивана Алексеевича Бунина об А.П. Чехове.

I

Я познакомился с ним в Москве, в конце девяносто пятого года. Мне запомнилось несколько характерных фраз его.

- Вы много пишете? - спросил он меня как-то.

Я ответил, что мало.

- Напрасно, - почти угрюмо сказал он своим низким, грудным голосом. - Нужно, знаете, работать... Не покладая рук... всю жизнь.

И, помолчав, без видимой связи прибавил:

- По-моему, написав рассказ, следует вычеркивать его начало и конец. Тут мы, беллетристы, больше всего врем... И короче, как можно короче надо писать.

После Москвы мы не виделись до весны девяносто девятого года. Приехав этой весной на несколько дней в Ялту, я однажды вечером встретил его на набережной.

- Почему вы не заходите ко мне? - сказал он. - Непременно приходите завтра.

- Когда? - спросил я.

- Утром, часу в восьмом.

И, вероятно заметив на моем лице удивление, он пояснил:

- Мы встаем рано. А вы?

- Я тоже, - сказал я.

- Ну, так вот и приходите, как встанете. Будем пить кофе. Вы пьете кофе? Утром надо пить не чай, а кофе. Чудесная вещь. Я, когда работаю, ограничиваюсь до вечера только кофе и бульоном. Утром - кофе, в полдень - бульон.

Потом мы молча прошли набережную и сели в сквере на скамью.

- Любите вы море? - сказал я.

- Да, - ответил он. - Только уж очень оно пустынно.

- Это-то и хорошо, - сказал я.

- Не знаю, - ответил он, глядя куда-то вдаль и, очевидно, думая о чем-то своем. - По-моему, хорошо быть офицером, молодым студентом... Сидеть где-нибудь в людном месте, слушать веселую музыку...

И, по своей манере, помолчал и без видимой связи прибавил:

- Очень трудно описывать море. Знаете, какое описание моря читал я недавно в одной ученической тетрадке? "Море было большое". И только. По-моему, чудесно.

В Москве я видел человека средних лет, высокого, стройного, легкого в движениях; встретил он меня приветливо, но так просто, что я принял эту простоту за холодность. В Ялте я нашел его сильно изменившимся: он похудел, потемнел в лице, двигался медленнее, голос его звучал глуше. Но, в общем, он был почти тот же, что в Москве: приветлив, но сдержан, говорил довольно оживленно, но еще более просто и кратко и во время разговора все думал о чем-то своем, предоставляя собеседнику самому улавливать переходы в скрытом течении своих мыслей, и все глядел на море сквозь стекла пенсне, слегка приподняв лицо. На другое утро после встречи на набережной я поехал к нему на дачу. Хорошо помню это солнечное утро, которое мы провели в его садике. С тех пор я начал бывать у него все чаще, а потом стал и совсем своим человеком в его доме. Сообразно с этим изменилось и отношение его ко мне, стало сердечнее, проще...

Белая каменная дача в Аутке, ее маленький садик, который с такой заботливостью разводил он, всегда любивший цветы, деревья, его кабинет, украшением которого служили только две-три картины Левитана да большое полукруглое окно, открывавшее вид на утонувшую в садах долину Учан-Су и синий треугольник моря, - те часы, дни, иногда даже недели, которые проводил я на этой даче, навсегда останутся памятны мне...

Наедине со мной он часто смеялся своим заразительным смехом, любил шутить, выдумывать разные разности, нелепые прозвища; как только ему хоть немного становилось лучше, он был неистощим на все на это. Любил разговоры о литературе. Говоря о ней, часто восхищался Мопассаном, Толстым. Особенно часто он говорил именно о них да еще о "Тамани" Лермонтова.

- Не могу понять, - говорил он, - как мог он, будучи мальчиком, сделать это! Вот бы написать такую вещь да еще водевиль хороший, тогда бы и умереть можно!

Часто говорил:

- Никому не следует читать своих вещей до напечатания. Никогда не следует слушать ничьих советов. Ошибся, соврал - пусть и ошибка будет принадлежать только тебе. В работе надо быть смелым. Есть большие собаки и есть маленькие собаки, но маленькие не должны смущаться существованием больших: все обязаны лаять - и лаять тем голосом, какой господь бог дал.

Почти про всех умерших писателей говорят, что они радовались чужому успеху, что они были чужды самолюбия. Но он действительно радовался всякому таланту, и не мог не радоваться: слово "бездарность" было, кажется, высшей бранью в его устах. К своим собственным литературным успехам он относился с затаенной горечью.

- Да, Антон Павлович, вот скоро и юбилей ваш будем праздновать!

- Знаю-с я эти юбилеи! Бранят человека двадцать пять лет на все корки, а потом дарят ему гусиное перо из алюминия и целый день несут над ним, со слезами и поцелуями, восторженную ахинею!

- Читали, Антон Павлович? - скажешь ему, увидав где-нибудь статью о нем.

Он только лукаво покосится поверх пенсне:

- Покорно вас благодарю! Напишут о ком-нибудь тысячу строк, а внизу прибавят: "А вот еще есть писатель Чехов: нытик..." А какой я нытик? Какой я "хмурый человек", какая я "холодная кровь", как называют меня критики? Какой я "пессимист"? Ведь из моих вещей самый любимый мой рассказ - "Студент". И слово-то противное: "пессимист"...

И порою прибавит:

- Когда вас, милостивый государь, где-нибудь бранят, вы почаще вспоминайте нас, грешных: нас, как в бурсе, критики драли за малейшую провинность. Мне один критик пророчил, что я умру под забором: я представлялся ему молодым человеком, выгнанным из гимназии за пьянство.

- Садиться писать нужно только тогда, когда чувствуешь себя холодным как лед, - сказал он однажды.

"Публикует "Скорпион" о своей книге неряшливо, - писал он мне после выхода первой книги "Северных цветов". - Выставляет меня первым, и я, прочитав это объявление в "Русских ведомостях", поклялся больше уже никогда не водиться ни со скорпионами, ни с крокодилами, ни с ужами".

Он дал тогда, по моему настоянию, в альманах "Скорпиона" один из своих юношеских рассказов ("В море"). Впоследствии в этом раскаивался.

- Нет, все это новое московское искусство - вздор, - говорил он. - Помню, в Таганроге я видел вывеску: "Заведение искустевных минеральных вод". Вот и это то же самое. Ново только то, что талантливо. Что талантливо, то ново.

Одно из моих последних воспоминаний о нем относится к ранней весне 1903 года. Ялта, гостиница "Россия". Уж поздний вечер. Вдруг зовут к телефону. Подхожу и слышу:

- Милсдарь, возьмите хорошего извозчика и заезжайте за мной. Поедемте кататься.

- Кататься? Ночью? Что с вами, Антон Павлович?

- Влюблен.

- Это хорошо, но уже десятый час. И потом - вы можете простудиться...

- Молодой человек, не рассуждайте-с!

Через десять минут я был в Аутке. В доме, где он зимою жил только с матерью, была, как всегда, тишина, темнота, тускло горели две свечки в кабинете. И, как всегда, у меня сжалось сердце при виде этого кабинета, где для него протекло столько одиноких зимних вечеров.

- Чудесная ночь! - сказал он с необычной для него мягкостью и какой-то грустной радостью, встречая меня. - А дома - такая скука! Только и радости, что затрещит телефон да кто-нибудь спросит, что я делаю, а я отвечу: мышей ловлю. Поедемте в Ореанду.

Ночь была теплая, тихая, с ясным месяцем, с легкими белыми облаками. Экипаж катился по белому шоссе, мы молчали, глядя на блестящую равнину моря. Потом пошел лес с легкими узорами теней, за ним зачернели толпы кипарисов, возносившихся к звездам. Когда мы оставили экипаж и тихо пошли под ними, мимо голубовато-бледных в лунном свете развалин дворца, он внезапно сказал, приостанавливаясь:

- Знаете, сколько лет еще будут читать меня? Семь.

- Почему семь? - спросил я.

- Ну, семь с половиной.

- Вы грустны сегодня, Антон Павлович, - сказал я, глядя на его лицо, бледное от лунного света.

Опустив глаза, он задумчиво копал концом палки мелкие камешки, но когда я сказал, что он грустен, он шутливо покосился на меня.

- Это вы грустны, - ответил он. - И грустны оттого, что потратились на извозчика.

А потом серьезно прибавил:

- Читать же меня будут все-таки только семь лет, а жить мне осталось и того меньше: шесть. Не говорите только об этом одесским репортерам...

Прожил он не шесть лет, а всего год с небольшим.

Одно из его последних писем я получил в январе следующего года в Ницце:

"Здравствуйте, милый И.А.! С Новым годом, с новым счастьем! Письмо Ваше получил, спасибо. У нас в Москве все благополучно, нового (кроме Нового года) ничего нет и не предвидится, пьеса моя еще не шла, и когда пойдет - неизвестно... Очень возможно, что в феврале я приеду в Ниццу... Поклонитесь от меня милому теплому солнцу, тихому морю. Живите в свое полное удовольствие, утешайтесь, пишите почаще Вашим друзьям... Будьте здоровы, веселы, счастливы и не забывайте бурых северных компатриотов, страдающих несварением и дурным расположением духа. Целую Вас и обнимаю".

1904 г.

http://www.my-chekhov.ru/memuars/bunin.shtml

Рона · 24 Января 2011