Глагол, воскрешающий к жизни

[Рона]

Николай Федорович Шалатовский

Один из немногих современных поэтов, который своим пламенным глаголом воистину "жжет сердца людей", Николай Шалатовский, родился 2 августа 1945 года в подмосковном городе Реутово в семье служащего. С самого раннего детства Николай познает всю горечь нищеты и унижения. Поводом к этому было обращение его матери к Господу. В 1949 году она заключила завет с Иисусом Христом, в результате чего ее муж ушел от нее, оставив пятерых детей без средств к существованию. С шестилетнего возраста будущий поэт живет милостыней соседей, а иногда ходит со своим старшим братом побираться к магазину.

В 1953 году по ходатайству посторонних людей восьмилетнего мальчика отправляют в детский дом. В течение нескольких лет оторванный от матери ребенок живет среди лишенных счастливого детства детей.

С четырнадцати лет Николай начинает свою трудовую жизнь, работая на заводе токарем. Свою работу он совмещает с учебой в вечерней школе. В эти годы переходного возраста не было и не могло быть речи о его обращении к Господу. Напротив, с каждым годом он все более и более опускался на дно жизни.

Уже в пятнадцатилетнем возрасте, по свидетельству его матери, собутыльники приносили Николая мертвецки пьяным, и она "откачивала" его водой из колодца. Несколько раз его судили за мелкое хулиганство и, наконец, за ограбление.

Летом 1968 года доведенный до отчаяния бессилием перед собственными пороками, Николай знакомится с молодежью евангельских христиан-баптистов и вскоре посвящает свою жизнь служению Богу и ближним.

В январе 1970 года он принимает крещение и становится членом Московской церкви Евангельских христиан-баптистов.

Стихи двадцатипятилетнего поэта сразу же завоевывают всеобщее признание верующей молодежи.

В настоящее время поэт проживает в Москве. Его жена, Ирина Николаевна, воспитывает шестерых сыновей и всячески способствует своему мужу в его труде на ниве Божией.

Молчание

В кровавой мгле заката

Созвездье Крест зажглось…

Стоял перед Пилатом

Поруганный Христос.

"Лишь слово в оправданье –

И снова будешь жить!"

…Но можно лишь молчаньем

Голгофу заслужить.

"Скажи, что все – неправда,

Скажи, что Ты – Святой, -

И будешь Ты оправдан

Пилатом пред толпой.

Христос, промолви слово

Кровавым палачам!"

…А Он - в венце терновом –

Молчал… молчал… молчал…

"Молчанье – знак согласья!

Молчанье – это крест!

С неправдой соучастье –

Для Сына Божья – грех!"

…А Он, покрытый кровью,

В безмолвии застыл –

"Ах, только б до Голгофы

Дойти хватило сил!"

- Безбожник Он и грешник!

Распни Его, распни!

…Удары – и насмешки,

Насмешки – и плевки.

Сияет Лик прощеньем,

Бессмертие – в очах –

"До славы Воскресенья –

Молчать… молчать… молчать!…"

Не Верь

Мне кто-то сказал: "Не верь,

Все выдумки, ерунда!"

И с пеной злобы у рта

Он мне показал на дверь.

"Не верь" – это значит так:

Продай свой огонь души

И пей, веселись, пляши

На вырученный пятак!

"Не верь" это – вечный свет

С пути своего убрать

И жизненной целью считать

Бесцельную мрачную смерть.

"Не верь" – это звездный путь

На тропку греха сменять;

Как вымытая свинья,

В земную лужу нырнуть.

"Не верь!" – говорят нам те,

Кто телу свой дух продал,

Рабом добровольно стал

Греховных своих страстей.

"Не верь" – не трудно сказать

Тому, чья душа пуста,

Кто с легкой руки – Христа

Готов и сейчас распять.

Идет рыкающий зверь

С прогнившей, черной душой,

Безбожной брызжет слюной,

"Не верь… загрызу, не верь!"

Но силы нет на земле,

Способной веру убить, -

Она будет вечно жить

И солнцем сиять во мгле!

Свобода

Блаженны нищие духом…

Матф. 5:3

Нет рабства для живущих во Христе, -

Где дух Господень, там свобода!

Спасайтесь от оков любого рода, -

Да здравствует свобода в нищете!

Где гордый дух, там нет Христа в помине.

В одеждах царских – значит, в тесноте…

Молитвой мытаря прославьте Бога ныне, -

Да здравствует свобода в наготе!

Кто духом нищ, тот всех обогащает.

Кто говорит – "Я – свет", тот в темноте.

Смиренным – тьму грехов Господь прощает, -

Да здравствует прощенье во Христе!

На Крещение

Ты принял крещенье… Принял – и встал? –

Конец твоего пути?

Нет, только начало: ты только начал

Теперь за Христом идти!

Сегодня Господь тебя закалил

Огнем и водой, - ты – сплав:

Сплав веры, надежды и любви,

Добра, красоты, тепла.

Не ради забавы – огнем и водой

Руду превращают в металл…

Ты принял крещенье душою живой,

Но – "вера без дел мертва".

Пугливо от "мира сего" не беги,

"Свет миру" собой являй!

Божественный слиток в груди сбереги

И людям его отдай!

Иди же, но помни и ночью и днем

О крови, пролитой за нас,

О Царстве Небесном, что в сердце твоем

Царит в этот чудный час!

И пусть твои мысли, поступки, дела, -

Все тело, душа и кровь

Всю жизнь изучают святые слова:

"Бог есть любовь!"

Ну, разве мало мне всего

Ну, разве мало мне всего, что я имею?

Чего же я еще от жизни жду,

Когда сокровищем бесценным я владею?..

Еще вчера я возводил в мечту

Глоток живой воды, ломоть простого хлеба.

Ну, разве мало мне – глубин бездонных неба

И царских блюд из рук Царя Царей?!

Ну, разве мало мне, Христос, Крови Твоей,

Пролитой за меня с Голгофского креста?

Зачем же я иду к мирским кострам,

Шипя раздвоенным лукавым языком:

"Я предан вам, клянусь моим Христом!"

И, млея от тепла, свернувшись, засыпаю?

А утром крик души трехкратный пробуждает

Мое сознанье. Страшная картина:

Вокруг меня – унылая пустыня,

И груды пепла в совести дымят…

О Боже! Так зачем же этот ад

Мы – Царству Твоему! – порой, предпочитаем?

Свои же души, не щадя, сжигаем

В мирских кострах за краткий миг тепла?

Ну, разве мало нам всего, что мы имеем?

Зачем, как нищие, к чужим огням идем

С протянутой рукой за ломаным грошом,

Когда сокровищем бесценным мы владеем?!

Молитва матери

Друзья! Заранее прошу прощенья, -

Быть может, и не время вспоминать,

А я вот вспомнил, вспомнил всё мгновенно:

Деревню нашу, дом, отца и мать.

Отец и мать мне часто говорили:

"Сыночек милый к Богу обратись!"

И ежедневно обо мне молились.

Но я любил совсем другую жизнь, -

Вино, друзья и сотни развлечений

Мне ослепили сердце и глаза.

И, ослепленный, с диким наслажденьем

Смотрел я в рюмку, а не в небеса.

Молитвы для меня страшнее яда были,

О Боге я и слышать не хотел.

Летели дни... Я жил в грязи и пыли...

И думал я, что это мой удел.

Мне не забыть, наверное, навеки

Тот страшный день, - отец мой умирал...

Из материнских глаз слез вытекали реки,

А я стоял хмельной и хохотал:

"Ну, где же Бог твой? Что ж Он не спасает?

Он - Исцелитель, - что ж ты не встаешь?!

Без Бога люди также умирают, -

И ты, отец, как все в земле сгниешь."

Он улыбнулся и сказал сердечно:

"Я жив еще, а ты, сынок, мертвец,

Но знай, что мертвым ты не будешь вечно,

И вскоре воскресит тебя Творец!"

Отца похоронили... Мать молилась,

Втройне молилась о душе моей.

Потоки слёз, что за меня пролились

Я буду помнить до скончанья дней.

Ну, а тогда я думал по-другому...

Была противней мать мне с каждым днем.

И вот, однажды я ушел из дома

Глубокой ночью, словно вор, тайком.

Тогда кричал я: "Вот она - свобода!

Теперь я волен в мыслях и делах."

...Не знал тогда я то, что жизнь - болото:

Ступил на кочку - и увяз в грехах.

И жизнь меня, как щепку, закружила

В водовороте суеты и зла.

Вначале хорошо кружиться было,

Но вскоре закружилась голова.

И вскоре стал ужасной, страшной мукой

Мне каждый круг и каждый оборот.

Я волю напрягал, ум и - до боли - руки,

Но жизнь - водоворот, водоворот...

"Друзья" - какое лживое, обманчивое слово! -

В водовороте самый первый круг.

О, если б жизнь моя могла начаться снова -

Со мною б был Единственный и самый лучший Друг!

Круг развлечений, в золото одетый,

Меня своим сияньем ослепил.

Я был слепцом, не видел рядом Света,

И в страшном мраке по теченью плыл.

Вино - источник зла и тысячи лишений...

Приятный круг - о, скольких он сгубил!

Но есть источник жизни и спасенья -

Не пил я из его, я из бутылки пил.

Но, кто же мог спасти меня от смерти,

От тех кругов, влекущих так на дно?

Не человек, не человек, поверьте!

Ответьте, кто же? Ну, ответьте, кто?!

Метался я, не находя ответа.

И вот, однажды летом, в сильный дождь,

На улице я друга детства встретил.

Увидев земляка, почувствовал я дрожь.

Предстал передо мною милый образ:

Глаза печальные и мокрые всегда.

Забилось сердце, задрожал мой голос,

И вырвались бездушные слова:

"Ну, как там мать, меня хоть вспоминает?

Наверное, давно уж прокляла?

Хотел заехать все, да время не хватает, -

Сам понимаешь, то работа, то дела."

"Дела, работа... Помолчал бы лучше -

Твои дела нетрудно угадать!

Я расскажу, но только сердцем слушай

Про то, как "позабыла" тебя мать.

Когда сбежал ты, мать твоя от горя

Вся поседела - ведь тобой жила!

И каждый день, в любую непогоду,

Шла на распутье и тебя ждала.

И руки простирая свои к Богу,

Молясь во имя пролитой Крови,

Она стояла, влитая в дорогу,

Столпом надежды, веры и любви.

Ну, а когда стоять была не в силах,

Когда она в постель совсем слегла, -

Кровать к окну подвинуть попросила,

Смотрела на дорогу и ждала..."

Его слова стремительным порывом

С души сорвали равнодушье враз.

Я задрожал и прошептал пугливо:

"Скажи, что с ней? Она жива сейчас?"

"Сейчас - не знаю... Уезжал - дышала...

В бреду я слышал страшные слова:

- Сыночек милый, ты пришел? Я знала...

А ты, работа, говоришь, дела!.."

Я побежал, подстегнутый, как плетью,

Одним желаньем, жгущим, как огнем:

Увидеть мать, не опаздать, успеть бы

Упасть пред ней, раскаяться во всем!

Вокзал и поезд... И одно лишь слово

В висках стучало молота сильней.

Хотел не думать, но напрасно, - снова

Я слышал лишь одно: "Скорей, скорей!"

Вот поезд встал. Я вышел. От волненья

Меня трясло и что-то жгло в груди.

Я в ночь шагнул дрожащей, страшной тенью

От пламени, горевшего внутри.

...Знакомая дорога и деревья,

И только незнакомый сердца стук...

Вот кладбище, за кладбищем - деревня.

Могилы... И отца я вспомнил вдруг.

И ноги как-то сами повернули...

И в тишине, зашелестев листвой,

Меня к его могиле потянули

Заросшей и заброшенной тропой.

Я шел, до боли напрягая зренье:

Знакомая березка - значит, здесь...

Впервые в жизни встал я на колени,

Прижав к щеке холодный, мокрый крест:

"Отец, прости безумную ошибку!

Ты прав! - ты жив - я слышу шепот губ.

Стоишь ты предо мной, твоя улыбка...

А я - зловонный, сгнивший, мерзкий труп.

Но я заботой и любовью к маме

Сотру все прошлое, клянусь тебе!

И ты, мой папа, будешь в сердце с нами...

А если?.. Если мать уже в земле?!"

И сердце снова бешено забилось.

Я огляделся... Тьма, ни зги кругом

И, вдруг - луна... Окрестность осветилась,

И я увидел рядом свежий холм.

Да, лишь луна и звезды только знают,

Как я со стоном на могилу пал

И мамин холмик обнимал, рыдая,

И землю по сыновьи целовал:

"Ты слышишь, мамочка? Прости, родная!

Не надо, не молчи, открой уста!

Давай молиться вместе, дорогая, -

Встань, мама, слышишь, умоляю - встань!"

Но холм молчал, дыша могильным тленьем.

Кругом - ни звука, словно мир уснул.

И, вдруг, я понял, Кто мне даст прощенье, -

И с воплем к небу руки протянул!..

И эта ночь последней стала ночью

В моей безбожной жизненной ночи, -

Она открыла мне слепые очи,

Она мне влила в седрце Божий мир.

С тех пор живу я с Господом Иисусом, -

Моя в Нем радость, счастье, чистота!

И никому теперь сказать не побоюся,

Что я не мыслю жизни без Христа.

Когда я вижу пред собой картину:

Заплакнную, сгорбленную мать,

А рядом - гордого, напыщенного сына,

От всей души мне хочется сказать:

"Вы, матери, имеющие сына,

Прострите ваши руки к небесам -

И верьте, что молитвы ваши сильны

Творить и после смерти чудеса!..

Вы сыновья, забывшие о Боге,

Взгляните на молящуюся мать

И встаньте рядом, чтоб в своей дороге

Вам эти слезы не пришлось пожать!"

На распутье

Много лет прошло с того момента,

Когда камень вырос на пути моем…

Жизнь моя – не сказка, не легенда,

Д и не был я богатырем,

Только встретился мне на распутье Камень –

Камень, именуемый Христом.

И на этой вековой громаде

Бог заблудшим людям указал

Истину и Путь. На этом Камне

Он спасенье мира основал.

Я смотрел на этот чудный Камень

И дрожащим голосом читал:

1

"Если свой взор от Меня отвернешь,

Вечность отвергнешь – возьмешь мгновенье,

Духу бессмертному крикнешь – "ложь!",

"Правда!" – скажешь кумирам тленным,

Руки протянешь к чаше страстей,

Встанешь пред князем земным на колени,

Скажешь: "Я твой до скончанья дней, -

Только глоток греха налей мне!

Только из сладостной чаши дай

Выпить хотя бы одно желанье!.." –

Знай, ты услышишь: "Пей до дна!

Выпьешь – получишь мое признанье!

Нет бескорыстней, добрей меня, -

Все тебе дам, о чем мечтаешь!"

…Если ты этой дорогой пойдешь,

Сыну погибели душу вверяя,

Много утех для плоти найдешь,

Славы достигнешь, великим станешь,

Может, и мир весь приобретешь,

Только… душу свою потеряешь!"

2

"Если разумом примешь ты

Весть благую на всякий случай,

В ризы нравственной красоты

Облечешь свою ветхую душу, -

Знай, устами по небесам

Будешь ты расхаживать смело

И великие чудеса

Божьим именем будешь делать,

И тебя высоко вознесут

Те, кто видят не душу, а лица…

Только время придет – и Суд

В пропасть бросит тебя с Олимпа.

И, услышав божественный Глас,

Ты и тебе подобные,

Слезы выдавив в первый раз,

Обратитесь к Христу со стонами:

"Господи, сжалься, помилуй нас!"

Но как гром прозвучат слова Его:

"Отойдите, не знаю вас,

Делающие беззаконие!"

3

"Если с верой живой пойдешь

По следам, оставленным Мною;

Ради Господа назовешь

Блага мира сего тщетою, -

Знай, цветы на тропе не растут,

Не рассчитывай на успех ты.

Эта тропка – Мой крестный путь,

Путь, где терны людских насмешек.

И когда со слезами в глазах

Им укажешь Мою дорогу,

Скажешь: "Братья, очнитесь от сна!

Дружба с миром – вражда против Бога",

То увидишь в их взглядах злобу.

"Он – разбойник!" - воскликнут братья,

И недавний их поцелуй

Обратится гвоздями распятья.

И услышишь ты за спиной

Злобный скрежет беленного гроба:

"Да не слушайте вы его, -

Этот брат не в себе немного!"

Крестный путь Мой – твоя судьба,

И на нем ты цветов не встретишь.

Но – мужайся! Моя тропа –

Это мост через пропасть в вечность.

И от смерти – в конце пути –

Воскресит тебя голос дивный:

"Встань, мой верный слуга, и войди

В радость вечную Господина!"

Для чего все эти рассужденья?

Почему бы мне не быть как все

И, отдавшись теплому теченью,

В Ладикийской не уснуть ладье?

Но когда, глаза зажав руками,

Я хочу забыться сладким сном,

Вдруг из мрака вырастает Камень –

Камень, именуемый Христом!

Озари мое сердце, Христос!

Озари мое сердце, Христос!

Я устал от блужданий во тьме.

Посмотри! Я к распятью принес

Сокрушенную душу Тебе.

Подари мне звезду Рождества!

Я ее до конца сберегу.

О, внемли! Моя просьба чиста –

Я солгать у креста не могу.

Назови меня сыном Своим!

Хочешь – блудным? – согласен на все.

Но прими меня, Отче, прими

В непорочное лоно Твое!

И пустыня страданий и слез

Под покровом небесной руки

Станет радужной россыпью звезд,

И в лазурь превратятся пески!

Силой крови, текущей с креста,

Воскреси меня к жизни святой,

Пробуди мое сердце от сна,

Всколыхни его алой волной!

Станет раем цветущим моим

Этот мир. Все вокруг расцветет.

И Тебе, Человеческий Сын,

Славу в Вышних мой дух воспоет!

Терны станут букетами роз!

Слезы станут источником счастья…

Посмотри, я сегодня принес

Сокрушенную душу к распятью!

Озари мое сердце, Христос!

Подари мне звезду Рождества!

Назови меня сыном Своим –

И пустыня страданий и слез

Силой крови, текущей с креста,

Станет раем цветущим моим,

Терны станут букетами роз!

Исчезнуть навсегда, - что это значит?

Исчезнуть навсегда, - что это значит?

Но неужели смерть – вершина бытия?!

И человек от века предназначен

Быть только прахом – и ничем иначе?

…Нет! Не могу поверить в это я.

И снова Библия, открыв свои страницы,

На крест Голгофский взор поднять зовет,

И снова в сердце мне живой Христос стучится:

"Верь, верующий в Сына – не умрет!"

1

Бушует море, пенится, ревет, -

Никто, не в силах усмирить его;

Но лишь пройдет седых столетий ряд –

И сушею становятся моря…

Могу ли с морем я сравнить себя?

Дрожащая росинка - жизнь моя.

Постиг ли цену ты – любви Христа?

…Голгофа – совокупность совершенства!

И в каждой капле Крови у креста –

Безбрежный океан бессмертья и блаженства.

2

Главу подняли горы к небесам, -

Им не страшны ни буря, ни гроза;

Но пролетят над ними стаи лет –

И гордых исполинов больше нет…

Могу лия с горой сравнить себя?

Прозрачная песчинка – жизнь моя.

Постиг ли цену ты – любви Христа?

…Голгофа – совокупность совершенства!

Невзрачный холм для человека стал

Скалой бессмертья, высотой блаженства.

3

Сияют звезды в глубине ночной

И освещают целый мир собой;

Но только и для них бессмертья нет, -

И падают светила, гаснет свет…

Могу ли со звездой сравниться я?

Горящая лучинка жизнь моя.

Постиг ли цену ты – любви Христа?

…Голгофа – совокупность совершенства!

Там, на кресте, для мира воссиял

Свет вечной жизни, вечного блаженства!