Запахи в усадьбе

[Рона]

Запахи в усадьбе

В известном смысле логическим итогом истории усадебных запахов становится соединение всех ароматов сада в запахе нежного девичьего тела, который в памяти, в воображении олицетворяет и сад, и, ретроспективно, саму Россию. Так, героиня «Голубой звезды» Б. Зайцева (Машура) воплощает в себе «все ароматы»:

Христофоров стоял у входа, прислонившись к колонне.

— В вас есть сейчас отблеск ночи, — сказал он, — всех ароматов, очарований... ⁸⁹

То же происходит и в «Машеньке» В. Набокова: неповторимое благоухание юной героини превращается для Ганина (Набокова) в воплощение и собственной юности, и собственного усадебного прошлого, и — невозвратимого прошлого России:

...он ощущал какую-то волнующую гордость при воспоминании о том, что Машенька отдала ему, а не мужу, свое глубокое, неповторимое благоухание.

http://www.art-perfu.../homestead.html

[Рона]

Великий знаток садов маркиз де Жирарден писал о той поразительной «силе аналогии», которая возникает в саду между физическими раздражителями и нравственными впечатлениями, что, в свою очередь, ведет к пробуждению страстей «тонко чувствующего человека». К числу физических раздражителей, помимо воспринимаемого зрением пейзажа и воздействующих на слух шумов (ветра, ручья и проч.), он, естественно, относил и запахи, ратуя, в частности, за непременное использование в саду тех ароматов, что заставляют «сильнее биться сердце»¹.

Характерно, что и в многочисленных описаниях праздников в русских загородных резиденциях и усадьбах удовольствия также классифицировались в соответствии с четырьмя известными тогда человеческими чувствами (зрение, слух, обоняние и вкус), каждое из которых должно было быть удовлетворено. Там, где человек отдыхает, где он «предается мыслям и воображениям», где он охотнее ощущает, нежели рассматривает, «надлежало быть духовитым цветным произрастаниям», испускающим из недр своих сладкие, пряные, приятные испарения, дабы «удовольствовать» чувство обоняния².

Впрочем, в 30-х годах XX в. 3. Фрейд «развел» удовольствие от созерцания и удовольствие от обоняния, предложив культурно-антропологическую экспликацию запахов (в частности, в работе «Неудобство культуры»). У Фрейда запах — это то, что противостоит видению (зрению). Вертикальное положение человека лежит в основе преобладания зрительных ощущений над обонятельными. Развитие цивилизации идет по линии наращивания зрения. Сад же с его ароматами заставляет нас воспринимать окружающий мир по горизонтали, вынуждая отправиться на поиски самих себя и тем самым возвращая к нашим истокам.

Одним из таких истоков естественно оказывается Эдем — общая и, увы, утраченная прародина человечества. Питаться запахами, нематериальной пищей, не имеющей ничего общего с нашей телесностью, — именно так представляется жизнь ангелов. Неслучайно в «Путешествии на остров удовольствий» Фенелона герой отправляется на остров, обитатели которого питаются «исключительно хорошими запахами». Закону этому подчиняется и сам герой, что, впрочем, для земного человека заканчивается не столь уж безобидно:

[Рона]

Аналогичное соотношение обобщенных обонятельных и конкретных зрительных впечатлений в описании сельской (читай: усадебной) жизни — в ответном (на «Мои Пенаты») послании В,А. Жуковского «К Батюшкову»:

В окно твое влетает

Цветов приятный дух;

Террас пред ним дерновый

Узорный полукруг;

Там ландыши перловы,

Там розовы кусты,

Тюльпан, нарцисс душистый

И тубероза — чистой

Эмблема красоты... ²²

Первые конкретизированные садовые запахи и ароматы, появившиеся в описаниях конца XVIII-начала XIX вв., — это запахи розы, реже жасмина, ландыша, тюльпана или резеды (не с последним ли связано и известное bon mot Пушкина, сообщенное им в письме к П.А. Вяземскому: «Что более вам нравится? Запах розы или резеды? - Запах селедки»²³). В объяснении Г. Р. Державина к одному из его стихотворений запах розы и жасмина, помноженный на пение птиц, создает locus amoenus описываемого им дворца:

Зеленеющий дерновый скат вел дорогою, обсаженной цветущими померанцевыми деревьями. Там видами были лесочки, по окружающим которые решеткам обвивались розы и жасмины, наполняющие воздух благовонием. В кустарниках видимы были гнезда соловьев и других поющих птиц... ²⁴

О «розовом аромате» «долины мирной» пишет Н. А. Львов в «Эпистоле к А. М. Бакунину из Павловского, июня 14, 1797»:

Утехи и покой постель нам постилают

Из роз, и розы обновляют

Всечасно цвет и аромат! ²⁵

Другие запахи появляются позже. У Пушкина Татьяна хоть и ломает «кусты сирен»²⁶, но запаха их не ощущает. Одно из немногих обнаруженных нами в литературе начала XIX в. описаний пахнущей сирени содержится в переложении Батюшковым элегии Э. Парни, известной под заглавием «Мщение»:

В зеленом сумраке развесистых древес,

Где льется в воздухе сирен благоуханье

И облако цветов скрывает свод небес. ²⁷

Как ни удивительно, сирень «запахнет» в литературных садах в основном во второй половине XIX в., и запах ее усилится к началу XX в., вместе с запахом жасмина, гелиотропа и иных экзотических — если не в реальности, то по крайней мере фонетически, — растений.²⁸

Проводив тебя, я вернулся в Гнездиловку и просидел там безвыездно все это время. Каждый день ходил я в нашу беседку. Там сирень, которая охватывала ее со всех сторон, врывалась в ее окна и всю ее наполняла своим благоуханием, теперь отцвела, — сокрушается герой повести А. Апухтина «Архив графини Д***»²⁹. Сиреневый аромат будет явно доминировать у И. Северянина, причем в различных лексических комбинациях:

Елена в парк идет. Олунен

И просиренен росный парк.

В ее устах — прозрачный Бунин,

В ее глазах — блеск Жанны д'Арк... ³⁰

И чуть далее, в той же поэме «Рояль Леандра»:

... Как чувства странны!

Как пахнет белая сирень.

И эта ночь — как лунный день... ³¹

У того же Северянина возникает в необычной метонимической комбинации аромат гелиотропа (стихотворение «Рисунок иглой», 1918):

Оплывшие чуть жалят свечи,

Как плечи — розу, белый лоб.

Окно раскрыто в сад. Там вечер.

С куртин плывет гелиотроп. ³²

В автобиографическом романе Б. Зайцева «Путешествие Глеба» благоухает жасмин: Как по всему дому этим жасмином благоухало — ветви с цветами прямо лезли из окон в комнаты. ³³

Запах жасмина (смешанный с запахом ели) становится смысловым контрапунктом в новелле И. Бунина «Митина любовь» (в сцене, когда Митя проезжает через заброшенную усадьбу Шаховское): Сухой и сладкий запах елей и роскошный запах жасмина дали ему такое острое чувство лета и чьей-то старинной летней жизни в этой богатой и прекрасной усадьбе, что, взглянув на красно-золотой вечерний свет в аллее, на дом, стоявший в ее глубине, в вечереющей тени, он вдруг увидел Катю, сходившую.... с балкона в сад... ³⁴

Из пахучих деревьев русская усадебная литература, по-видимому, была наиболее чувствительна к запаху лип. Впрочем, и липы, несмотря на всю свою распространенность в русских садах³⁵, благоухать в литературе тоже начинают относительно поздно. У Пушкина, например (как явствует, в частности, из «Словаря языка Пушкина»), благоухать может мирт, но не липа:

И там, где роскошь обитала

В сенистых рощах и садах,

Где мирт благоухал, и липа трепетала,

Там ныне угли, пепел, прах. ³⁶

Из современников Пушкина наибольшее внимание липовому запаху уделял, возможно, Жуковский. Так, в уже упоминавшемся его послании «К Батюшкову» одной из примет сельского неприхотливого рая выступает запах липы:

Он мир свой оградил

Забором огорода

И вдаль за суетой

Не следует мечтой.

Посредственность, свобода,

Животворящий труд,

Веселие досуга

Близ милыя и друга

И пенистый сосуд

В час вечера приятный

Под липой ароматной... ³⁷

То же — и в послании Жуковского «Александру Ивановичу Тургеневу»:

Где прежний ты, цветущий, жизни полный!

Бывало все — и солнце за горой,

И запах лип, и чуть шумящи волны,

И шорох нив, струимых ветерком,

С прелестною сливалося мечтой... ³⁸

Но особенно внимательной к липовому запаху оказывается усадебная литература второй половины XIX в. Ароматом лип наполняет свою ностальгию по усадебному детству и усадебному прошлому А. К. Толстой:

Я помню дом и пестрые узоры

Вокруг окон,

Под тенью лип душистых разговоры —

Все это сон! ³⁹

Важно при этом, что «душистые липы» становятся одной из форм отсылки к Пушкину — поэту, столь почитаемому Толстым. И если само стихотворение построено в сознательно пушкинской стилистике (ср.: «Я там мечтою чистой, безмятежной / Был озарен, / Я был любим так искренно, так нежно — / Все это сон!»), то липовый запах в нем соотносится со ставшей легендарной уже в пушкинские времена прогулкой поэта с А. П. Керн по липовой аллее Михайловского, результатом которой стали — опять-таки, если верить легенде — стихи «Я помню чудное мгновенье».

Приметой усадебного рая становится липовый запах у В.Л. Кигн-Дедлова: Он оглянулся. Позади полукругом стояли липы, отягченные мягкой листвой, осыпанные золотистой мукой цвета. Ветви поникли под тяжестью и висели тяжелыми складками.

— И тут аромат <...>. Вот что называется благодать. Красота, благодать! — повторял он, и его широко открытые, восточные глаза горели неподдельным восхищением. ⁴⁰

Но постепенно благоуханье лип обретает свои нюансы, и тогда писатели пытаются вербализовать все разнообразие обонятельных ощущений — как это происходит, например, у Д. В. Григоровича: Аллея старинного сада, насаженного еще дедом теперешних владельцев, — цвела полным цветом. Сверху ее донимало жарким полуденным солнцем, внизу только, под ее тесным, густолиственным сводом, можно было укрыться от зноя; но и здесь не легко дышалось в тучном, красно-медовом запахе лип... ⁴¹

Гораздо реже встречается в усадебной литературе запах берез. Среди того немногого, что удалось обнаружить в русских текстах, отметим упоминание Б. Пильняка в рассказе «Смертельное манит» (1918): ...в июне ночами горько пахнет березами, и рассветы в июне — хрустальны. ⁴²

Зато со второй половины XIX-го и особенно в начале XX века словно набирает силу яблоневый запах. Он появляется сперва у А. А. Фета:

С полей несется голос стада,

В кустах малиновки звенят,

И с побелевших яблонь сада

Струится сладкий аромат.

(«Цветы», 1858) ⁴³

Он же доминирует, среди прочего, и в усадебной стилизации С. Ауслендера «Пастораль» (1910): ...<сад> расположенный на полуострове, подходил к самому озеру; стройными рядами стояли веселые яблони, залитые солнцем. Сладкий запах мяты, меда и яблок несся еще издалека. ⁴⁴

Примечательно, что в последней трети XIX в. наряду с уже отмечавшимся выше тяготением к экзотичным запахам произошла и их определенная демократизация. И подобно тому как дачное пространство, пришедшее на смену усадебному, поэтически определялось фофановскими «укропом и крапивой»⁴⁵, так и благовония и ароматы, изысканные запахи розы, сирени, тюльпана, ландыша нередко сменяются более простыми и в то же время более резкими запахами: черемухи, акаций, резеды, донника и проч.

Так, в деревенской Аркадии С. Я. Надсона пахнет «томительной» черемухой: В деревне, между тем, за мое недолгое отсутствие произошли большие перемены. <...> Как мягко заткала узорная, молодая, благоухающая зелень недавние просветы! И на тонах и полутонах этой зеленой гаммы то здесь, то там, как невеста в венчальном наряде, мелькает, осыпанная кружевом цвета, струящая томительный аромат черемуха. ⁴⁶

Запахи орешника и черемухи доминируют в лесном раю П. Боборыкина: Выбрал я прелестное местечко, с густой травой, усеянной маргаритками. Пахло листами орешника и черемухой, кое-где виднелся запоздалый ландыш, вода чуть слышно прибывала к густой полосе цикуты. Я разлегся во всю длину... ⁴⁷

В густом аромате терпких цветов («Цветы, оттого что их только что полили, издавали влажный, раздражающий запах») впервые появляется на аллее сада черный монах в одноименном чеховском рассказе. Даже запах липы, традиционно ощущавшийся как сладкий и медовый, в начале XX века воспринимается как источник дурмана — например, в рассказе Г. Чулкова «Западня»: Поднималась луна и все изменялось. От лип, как от огромных курильниц, струился дурманный запах; на лугу бродили туманы, как вереницы белых старух... ⁴⁸

Примечательно при этом, что дурманный, пряный, томный запах в это время нередко связан с пограничным состоянием героя. В упомянутом рассказе Чулкова «дурманный запах» — знак надвигающегося безумия («Тогда жутко было смотреть на Николая Петровича. Он ходил по террасе, пугаясь своей тени. Он уже не скрывал своего страха») ⁴⁹. В романе Ф. Сологуба «Творимая легенда» «душистые» и «томные» запахи сопутствуют переходу сестер-героинь в мир «навьего двора»: Казалось, что этот ход идет глубоко под землею... Странно пахло, — тоскливый, чуждый разливался аромат. Он становился все душистее и все томнее. От этого запаха слегка кружилась голова и сердце сладко и больно замирало. ⁵⁰

Пряные запахи запечатлеет в своих «усадебных» стихах и М. Кузмин; для него они будут связаны с эротикой, но одновременно попадут в разряд «неуловимостей», к числу которых, помимо запахов, он отнесет также взоры и поцелуи. Характерно, что в его цикле «Ракеты» (из первого) поэтического сборника «Сети») различные чувства испытывают как бы и не люди, но «тени» — и именно эти абрисы, силуэты, просвечивающие сквозь ткань стихов ⁵¹, ощущают запахи.

***

[Рона]

Исторические усадьбы России

Среда, 13 Марта 2013 г. 19:50 + в цитатник

Цитата сообщения Svetlana-k

Прочитать целикомВ свой цитатник или сообщество!

Сколько у нас дивных памятных мест!

Усадьба Архангельское

Основание усадьбы Архангельское относят к 1660-м годам. Музей-усадьба «Архангельское»

расположена в Красногорском районе.

Первоначально усадьбы с постройками или без выделялись государством чиновникам

и именитым военным в награду за труды, а также на время государственной службы.

Угодные государству люди как бы «усаживались» на свои места, обживались там.

Нередко временные владельцы полностью выкупали усадьбы и переводили их в статус вотчины.

Усадьба Марфино

Дворцово-парковый ансамбль Марфино - оригинальный памятник русской архитектуры XVIII - XIX веков.

Усадьба расположена к северу от Москвы.

Начиная с 15 и вплоть до 17 века усадебные господские дома (ныне усадьбы-музеи) практически ничем

не отличались от крестьянского жилища ни по типу постройки, ни по материалам, из которых изготавливались.

Вокруг дома разбивался собственный плодовый сад, в котором редко было больше деревьев,

чем могло использоваться в домашней консервации или употреблении в свежем виде.

Усадьба Середниково

Середниково - родовое гнездо Столыпиных.

В усадьбе проводит свои летние каникулы поэт Михаил Юрьевич Лермонтов.

Существенные изменения в устройство российского быта, и усадеб в частности,

внесла петровская эпоха.

Под влиянием государственных реформ, на территорию страны потихоньку начали просачиваться

некоторые принципы и тенденции европейской архитектуры.

Близ столиц и на периферии начали появляться дворянские усадьбы из кирпича, камня, гранита или цельных плит.

Усадьба Горки

Государственный исторический музей-заповедник «Горки Ленинские» — э

то архитектурно-художественный ансамбль последней четверти XVIII века.

Со временем внешний облик усадеб был адаптирован под нашу культуру, да и сами постройки выполнялись

не только в соответствии с фантазией, но и с возможностями хозяев усадьбы.

Поэтому наряду с творениями известных мастеров, укладчиков, художников, резчиков и кузнецов

, можно увидеть произведения местных зодчих (дома и усадьбы), ничуть не уступающие более

дорогим аналогам по качеству и красоте.

Усадьба Дубровицы

Дубровицы - великолепный усадебный ансамбль недалеко от города Подольска во главе с церковью

Знамения Пресвятой Богородицы

Усадьба Шахматово

Шахматово - подмосковная усадьба А.А. Блока, принадлежала предкам поэта.

Сегодня - литературный музей-заповедник.

Усадьба Абрамцево

Усадьба в Абрамцево известна как центр литературной и художественной жизни XIX - начала XX столети.

Усадьба Мураново

Мураново - замечательная усадьба - памятник русской культуры XIX – начала XX веков

и литературно-мемориальный музей Ф.И. Тютчева.

Усадьба Глинки

Cтарейшая усадьба в Подмосковье.

Принадлежала военному и государственному деятелю, сподвижнику Петра I Якову Вилимовичу Брюсу.

Усадьба Большие Вяземы

Вместе с усадьбой в Захарово считается поэтической родиной А.С.Пушкина.

Здесь прошли детские годы поэта с 1805 по 1810 гг., до поступления в Лицей.

Усадьба Волынщина-Полуэктово

Бывшая вотчина бояр Волынских, владевших имением до середины XVIII века.

Далее принадлежала князю В.Н. Долгорукому-Крымскому.

Архитектурный ансамбль усадьбы сложился примерно к концу XVIII век.

http://www.liveinternet.ru/users/4373400/post265314176